13 апреля завершилось 11-дневное голосование на выборах депутатов Советов муниципальных округов в 15 районах Омской области.
Избирательная кампания проходила после преобразования районов в муниципальные округа. То есть в данный момент сложилась парадоксальная ситуация: есть депутаты «старых» райсоветов, которых никто не лишал полномочий, и которые, по идее, и должны внести изменения в Уставы районов, и есть «новые» Советы. В общем, «переходный период» во всей его красе.
А теперь о цифрах. Всего было распределено 234 мандата. Как сообщают региональные сайты, явка избирателей составила 35,5%. Если брать конкретно по районам, то цифры разнятся почти в два раза:
Крутинский: 54,85%
Шербакульский: 41,74%
Кормиловский: 41,42%
Оконешниковский: 40,66%
Большеуковский: 39,72%
Полтавский: 39,70%
Нововаршавкий: 38,74%
Нижнеомский: 38,56%
Одесский: 34,25%
Павлоградский: 32,49%
Тюкалинский: 32,04%
Саргатский: 28,70%
Азовский: 28,64%
Большереченский: 28,28%
Таврический: 27,72%
Провластные СМИ гордо рапортуют о «высокой» явке, хотя для села 35% - это весьма и весьма низкий показатель. О чем это говорит? Только о том, что чем дальше «в глубинку», тем меньше провластные технологи «сушили явку».
В Омской области власти неплохо отработали выигрышную для себя схему: сочетание «сушки явки» с «приводом зависимых». Большую часть населения, особенно не подконтрольных власти вахтовиков, мелких предпринимателей и «самозанятых» о выборах просто не информируют. Наши агитаторы не раз и не два сталкивались с ситуацией, когда люди узнавали о выборах только от них. С другой стороны, в самых «медвежьих углах», где люди еще верят власти, и в подконтрольных администрации бюджетных организациях на выборы «загоняют» в «добровольно-принудительном» порядке. Это схема позволяет привести в ТИК или на избирательные участки только лояльную или равнодушную часть населения и «отсечь» от выборов недовольных.
А теперь по итогам.
194 (83%) получили представители «Единой России». На втором месте (23 мандата) – самовыдвиженцы. 7 мандатов у КПРФ, 4 – у «Справедливой России», по 3 – у ЛДПР и «Новых людей». В выборах также участвовали «коммроссы», но, естественно, не получили ни одного мандата.
Какие выводы можно сделать?
Первый – критическая степень деградации системы буржуазной демократии. Единственная партия, сохраняющая хоть какую-то субъектность, по-прежнему КПРФ, однако против ее кандидатов целенаправленно работают, что приводит к низким результатам. Остальные партии выполняют лишь декоративную функцию. Зато от выборов к выборам растет число «беспартийных» кандидатов, то есть самовыдвиженцев. Это, как правило, представители среднего бизнеса. Люди, которые, с одной стороны, не считают КПРФ «своей» партией и боятся, что в случае выдвижения от коммунистов против них начнут жестко «работать». Но, с другой стороны, их не удовлетворяет «Единая Россия», выдвижение от которой лишает депутата собственного мнения. Конечно, власти попытаются «приручить» самовыдвиженцев, но их количество показательно.
И второй вывод: потеря населением интереса к выборам. Если бы ни массовая «досрочка», вряд ли явка дотянула бы и до 25%. А это уже – отказ выборному органу власти в легитимности в глазах населения.
В любой конфликтной ситуации, когда властям нужно будет опираться на население, они могут получить в ответ: «Господа, а мы за вас не голосовали, мы вас не избирали».
Евгения Лифантьева.
