Госдума приняла в третьем чтении законопроект, который позволяет проводить выборы несколько дней. И мало того: получает «добро» голосование на придомовых территориях и территориях общего пользования. Поправки, как и следовало ожидать, внесли депутаты от «Единой России». По мнению же экспертов, изменения дадут большие возможности для фальсификаций. «Подводные камни» нового закона обсуждаем с депутатом Государственной Думы Александром Алексеевичем КРАВЦОМ.
– «Единая Россия», чьи депутаты в Госдуме составляют большинство, сама инициировала, сама и поддержала. Чем, Александр Алексеевич, этот закон для нас, для всего населения обернется?
– Работать на выборах станет труднее. Ничего другого ждать не приходится, потому что это – партия власти, буржуазная партия, обслуживающая интересы крупного капитала, старающегося сохранить капитализм в России. Я уже неоднократно обращал внимание своих товарищей на то, что перед каждыми выборами так или иначе, но обязательно меняется выборное законодательство. Почему? Они видят, что позиции теряются – слишком бодро народ в последнее время стал выходить на протестные акции! Поэтому нужно любой ценой придать легитимность всему тому беззаконию, которое сейчас происходит. По поводу голосования по поправкам в Конституцию совершенно понятно – нужно оно было не для внесения социальных подвижек, а чтобы Путину формально получить доверие народа. Это и произошло – большинство проголосовало «за», а президент получил карт-бланш на всяческие действия с далеко идущими последствиями. В этом главное, в этом смысл всего действа. Они провели почти недельное голосование – с 25 июня по 1 июля (впервые за всю историю российских выборов) – и выяснили, что это очень-очень удобная форма для того, чтобы получать якобы законные позиции в условиях полного беззакония и тотальной фальсификации.
– Избирательное законодательство начали менять, помнится, с порога явки.
– Да, и докатились до того, что вообще не важно, сколько человек придет голосовать. В связи с этим хочу напомнить, что с «оных» времен высокая явка на избирательные участки считалась важным показателем. 6580% – это хороший порог явки и на самом деле общенародное голосование. Нет, «явку» убрали, сократили. Почему? Чтобы исключить потенциальную угрозу несостоявшихся выборов.
– Журналисты теперь не могут свободно посещать в рабочих целях участки для голосования…
– Это тоже одна из мер – урезать контроль за ходом процесса голосования. Для того, чтобы попасть на участок, работники прессы должны загодя оформить аккредитацию, предоставить разные документы – бюрократическое и нудное занятие.
– А вот видеосистемы наблюдения – разве не борьба с фальсификацией на выборах?
– Увы. Система фальсификаций становится все более изощренной. Мы это проходили, можно рассказывать часами о методах и приемах, которые используются для подтасовки результатов. Более того, появились специально обученные люди, специалисты по таким технологиям, которые зарабатывают немалые деньги. Подлость нынешней избирательной системы в том, что люди все меньше и меньше верят в возможности честных выборов, в перспективу что-то изменить к лучшему путем голосования. Я часто слышу от омичей: «Ходи-не ходи на выборы – никакого толку». Эти слова, между прочим, тот самый елей, который радует душу организаторов выборов, чиновников, власти. Им никакие перемены не нужны.
– Но фальсификациям можно противопоставить человеческий контроль, наблюдателей?
– Да, так было до сих пор. До нового закона о многодневных выборах. Мы организовывали наблюдателей, собирая для этого все возможные ресурсы. Кто далек от политики, тот представляет себе все эти вещи довольно абстрактно: ну, что тут трудного – позвали людей, определили им участки – и все, контроль обеспечен. Но надо учитывать, что процесс выборов организует и власть, она же его контролирует, заинтересованная в определенном результате. В избирательных комиссиях за все эти годы тоже вырастили профессионалов, которые работают четко и слаженно и, что важно, умеют работать не на честные выборы, а на поставленную цель.
– На самом деле наблюдатели – это не сотни, а тысячи людей, которых нужно еще и обучить, чтобы они понимали, что происходит на избирательном участке.
– Если совсем точно – то порядка шести тысяч наблюдателей нужно политической партии в Омской области, чтобы обеспечить контроль на выборах. К тому же руководителям надо подумать и о том, как эти люди 1516 часов проведут на участке, чем будут питаться, как себя чувствовать. Это тяжелейшая задача, но мы за нее брались и успешно выполняли.
– А остальные партии разве имеют такие ресурсы? Как они организуют контроль?
– ЛДПР, Справедливая Россия зачастую вообще не ставят наблюдателей. У них нет столько людей, и для них это слишком затратно. Поэтому на контроле мы остаемся одни. КПРФ – это реально политическая, хорошо организованная, действенная, с программой, с установками, с историей партия. А все остальное – от лукавого. А если возьмем либералов, которые заявляют себя ультраоппозиционными, то мы видим, что оппозиция они в лучшем случае к Путину, но не к эксплуатации. Да, либералы против коррупции, это добавляет баллов их имиджу. Но то, что капитализм в России – это воровство, разграбление, господство воров, они об этом не говорят. Их цель – «навести порядок» в публичном доме. В этом смысл работы тех же «навальнят» и иже с ними. Я подробно нарисовал картину организации работы наблюдателей со стороны оппозиционной партии. Теперь представьте, что в связи с новым законом контроль надо усилить минимум в три раза. Понятно, что это становится очень и очень сложной задачей. Я бы сказал – чрезвычайно сложной.
– На это и был сделан расчет.
– Да, ОНИ понимают, что даже такая мощная партия как КПРФ может не справиться с такой нагрузкой. Это такая форма борьбы с оппозицией, закрепленная законодательно. Технологически борьба на выборах – это схватка политических программ, позиций. И эту борьбу единороссы, надо сказать, категорически не выдерживают. Поэтому и избирают такие вот формы борьбы. Обратите внимание, что тот же Путин, неоднократно уже избирающийся президентом, ни разу в открытых дебатах с конкурентом не участвовал.
– Ну так фигура же другого масштаба, что ж ему мелочиться.
– Ну так выйди и покажи свою «фигуру», мощой тряхни, размажь всех этих кандидатов – чтобы ни у кого сомнения не осталось! Срази аргументами, выиграй спор, покажи кругозор. Но нет, он на это политическое татами не выходит. Так вот и с законом о многодневных выборах – в красивой внешней обертке совсем не конфета. Совсем.
Юлия БОГДАНОВА.
