Не успели колчаковцы отпраздновать июльские победы на «внутреннем фронте» (частичный разгром Степно-Баджейской и Тасеевской партизанских республик на юге Енисейской губернии, кровавое подавление восстания в Красноярске, разгром Урманского восстания), как в начале августа 1919 г. грянул массовый взрыв народного гнева на Алтае. В течение трех последующих недель восстание охватило почти всю Алтайскую губернию и некоторые сопредельные местности Томской губернии, Семипалатинской и Акмолинской (Омской) областей. К началу сентября повстанцы создали армию численностью до 30 тысяч человек во главе с крестьянином-середняком Е.М. Мамонтовым и провозгласили Западно-Сибирскую советскую республику со «столицей» в селе Солоновка (об этих событиях – роман С. Залыгина «Соленая падь»).
В Омске в колчаковских кругах весь август царила настоящая паника. В начале августа 1919 г. войска советского Восточного фронта вступили на территорию Западной Сибири и 8 августа заняли Тюмень, 14 августа – Курган, после чего вскоре вышли на линию реки Тобол и 4 сентября взяли Тобольск.
Под влиянием событий на фронте стала меняться жизнь в столице: «Омск уже с августа казался военным лагерем, – вспоминал колчаковский министр Г.К. Гинс. – Он уже потерял свой прежний безмятежный вид. Над городом летали аэропланы. <…> Кругом города в рощах поселились беженцы. Они нарыли в роще землянки, грелись у костров. Тут же паслись их лошади и скот. Иногда казалось, что Омск в осаде, и вокруг него расположены военные лагеря».
В начале августа в Омск из советской России прибыл полковник Котомин (военспец-перебежчик, по другим данным, офицер контрразведки, находившийся у красных с развед-целью). 8 августа в своей содержательной лекции перед колчаковской общественностью он не только отметил отдельные «пороки большевистской власти», но и указал на многие сильные стороны Красной Армии. Поражает реакция присутствовавших, которым, конечно, была неприятна положительная информация о красных: большинство рассвирепело, послышались крики: «Предатель!», «Большевик!».
К этому времени колчаковский режим умудрился восстановить против себя почти все крестьянство Сибири (в том числе часть зажиточного), и даже большую часть эсеров и меньшевиков. Усилилось дезертирство, которое часто оборачивалось переходом в Красную Армию или уходом в партизаны.
Омское большевистское подполье, чрезвычайно обескровленное весенними провалами, продолжало действовать в тяжелейших условиях, но его возможности после понесенных потерь были ограничены. Зато в Прииртышье росло партизанское движение. В августе 1919 года контрразведка фиксировала концентрацию партизанских сил (в том числе просочившихся из Тюкалинского и Тарского уездов) в относительной и даже непосредственной близости от Омска – в 4090 верстах (сводки от 19 и 23 августа). Полковник Злобин в докладе от 28 августа сообщал, что «в районе города Омска подготовлен большевистский отряд численностью 10 000 человек, которые и могут восстать при первой возможности» (речь шла, видимо, о совокупном количестве партизан в Омском уезде и сопредельных местностях).
23 августа произошло победоносное восстание на буксирном военном пароходе «Иртыш»: матросы команды в районе Тобольска захватили пароход, арестовали офицеров и через несколько дней встретились с передовыми частями наступающей Красной Армии. А на другом конце «Колчакии», в Иркутской губернии, произошло восстание в карательном отряде милиции особого назначения (с 19 на 20 августа), и часть отряда вскоре присоединилась к партизанам. Руководителем мятежа и командиром восставшего «ОМОНа» стал известный в дальнейшем партизанский вождь, коммунист Д.Е. Зверев.
В конце августа в районе Томска коммунисты в союзе с эсерами сумели на колчаковские средства (!) сформировать и полностью экипировать фиктивный полк из партизан и части раскаявшихся рабочих-ижевцев, воевавших ранее против Советской власти. В планы «полка» входило «отправиться на фронт», но высадиться в Омске, и инициировать в нем новое восстание против Колчака. Контрразведка сумела раскрыть этот заговор всего за несколько часов до посадки в поезд, но почти весь отряд с полученным оружием, снаряжением и крупной суммой «полковой казны» сумел благополучно укрыться в близлежащей тайге.
В августе коммунисты, меньшевики и эсеры Сибири и Омска совместно готовили всеобщую политическую железнодорожную забастовку по всей линии Транссиба. В самом Омске эсеровское антиколчаковское подполье (да, было и такое!), сохранившее свои силы в результате предыдущих нескольких месяцев выжидания и бездействия, теперь готовило покушение на Колчака.
Но вот на Юге России ситуация для Советской власти в это время являла собой почти катастрофу: шло успешное наступление армий генерала А.И. Деникина на Москву, всесторонне поддержанное Антантой (вплоть до поставки английских танков). И эти успехи Деникина, конечно, вдохновляли колчаковцев.
Колчаковское командование решило начать контрнаступление по всему фронту 1 сентября 1919 года, нанеся главный удар красным из района Петропавловска. Весь август шла подготовка. 20 августа А.В. Колчак со свитой военных деятелей, в том числе представителей Антанты, выехал с инспекционной целью в Петропавловск. «В районе Петропавловска решается моя судьба», – неоднократно говорил он в эти дни.
А спустя неделю, 25 августа, когда Колчак возвращался в Омск, и его поезд уже въезжал в пределы города, в Омской резиденции Верховного правителя по адресу Береговая, д. 9 (ныне – Иртышская набережная), около 8 часов вечера прогремел мощный взрыв. «Огромный столб дыма с камнями и бревнами взлетел на большую высоту и пал», – вспоминал современник. Погибли 6 человек из роты конвоя, и еще 13 конвойных были ранены и контужены.
Загадка этого взрыва полностью не разгадана до сих пор. Известно, что теракт против Колчака летом 1919го готовили сибирские, в том числе омские эсеры. Но взрыв, видимо, произошел все-таки случайно, в результате нежелательного и досадного для подпольщиков стечения обстоятельств. Власти же официально объявили, что взрыв случился в результате неосторожного обращения караула с гранатами. А что еще они в тех условиях могли заявить? Паники в белогвардейских кругах Омска в те дни и без того хватало.
«Тобольская
кадриль»
1 сентября 1919 года наступление колчаковцев стартовало и поначалу разворачивалось довольно успешно. В колчаковских кругах Омска паника вновь сменилась эйфорией, подобной той, что была в январе – апреле 1919 года. Коегде красные войска были вынуждены вновь отойти за Тобол. Вскоре колчаковцы сумели отбить у красных и сам Тобольск. Началась почти двухмесячная т.н. «тобольская кадриль» – затяжные бои с переменным успехом по линии Тобола, а затем – в междуречье Тобола и Ишима.
Тем временем разрасталось восстание в Алтайской губернии и других местах Сибири. В 20х числах сентября колчаковское командование объявило 13 тыловых уездов Западной Сибири «временным театром военных действий», в их числе близкие к Омску: Татарский, Славгородский, Каменский и часть Павлодарского. Таким образом, к юго-востоку от Омска фактически возник еще один фронт. А отступившие летом в Урянхайский край (Туву) партизаны Енисейской губернии внезапно для белых вернулись, взяли Минусинск, и на освобожденной территории провозгласили Минусинскую советскую республику, которая продержится более четырех месяцев, пока не сольется с Советской Россией.
5 сентября 1919 года на Южном Урале, где 25я пехотная дивизия Красной Армии прикрывала южный фланг Восточного фронта от белоказаков, последним удалось совершить скрытный рейд и стремительным ударом уничтожить штаб дивизии в городке Лбищенск. В неравном бою погибло несколько сот красноармейцев, в том числе легендарный комдив В.И. Чапаев. Но это был уже один из последних серьезных успехов колчаковской армии.
Между тем, боевые действия в междуречье Тобола и Ишима все более затягивались: ни одна из сторон пока не могла переломить ситуацию в свою пользу. Наступила золотая осень, и обе стороны стремились до начала сибирских холодов завершить военную кампанию – разумеется, каждая сторона своей победой.
А вот деникинцы в это время продолжали продвигаться к Москве с юга, и были уже у Тулы и Орла…
Последние дни «белой столицы»
В конце октября 1919 года в Омске стало известно о разгроме войск Деникина в генеральном сражении под Орлом и Кромами. Наступление белых на Москву с юга захлебнулось. Одновременно рухнули расчеты Верховного правителя на успехи деникинцев, а ведь именно на них строились в конце лета – начале осени дальнейшие перспективы «Колчакии».
Колчаковцы напрягали последние резервы. Были введены жесточайшие меры по борьбе с дезертирством. Началось формирование добровольческих дружин Святого Креста. Как раз в эти дни в Омске появилась героиня Первой мировой войны и обороны Зимнего дворца М.Л. Бочкарева, сегодня хорошо всем известная по нашумевшему фильму «Батальон». Теперь власть попыталась использовать ее авторитет для подъема последней волны белого добровольчества.
Но уже в конце октября, несмотря на официальные заверения, что Омск не будет оставлен, началась эвакуация. Сотни эшелонов с военными и гражданскими чинами и их семьями уходили на восток, где по дороге их ждала лютая зима, постоянные атаки партизан, неизвестность, и многих – трагическая гибель от голода, холода, тифа. «Это великое отступление колчаковской армии, – писал современник, – было более ужасным, чем наполеоновское отступление: бежали люди, которые боялись смерти, а смерть гналась за ними. То, что происходило в поездах, не опишет никакой Достоевский, никакой Эдгар По».
В эти дни в городе как никогда свирепствовала контрразведка, повсеместно рыскали провокаторы. Людей арестовывали по малейшему подозрению.
8 ноября в Омске состоялось последнее совместное заседание Совета министров и Верховного правителя. 9 ноября вышел последний номер газеты «Правительственный вестник». Шла спешная погрузка вагонов «золотого эшелона». 12 ноября – менее чем за двое суток до вступления в город красных войск – А.В. Колчак и «золотой запас» успели покинуть «столицу». Перед оставлением Омска колчаковцы взорвали железнодорожный мост через Иртыш. Несколько суток уничтожались запасы боеприпасов на станции Московка, и их взрывы озаряли ночной Омск.
Одновременно все последние дни колчаковской власти в Омске шли расправы белых с политзаключенными и военнопленными красноармейцами. Полные цифры убитых в эти дни в Омске и его окрестностях неизвестны до сих пор. Расстрелы производились в Загородной роще, во дворе контрразведки, в окрестностях монастыря иконы Казанской Божьей матери (к югу от поселка Порт-Артур). В числе последней партии расстрелянных и зарубленных в Загородной роще 12 ноября 130 узников Омской тюрьмы – женщина с младенцем. Более 40 узников Тюкалинской тюрьмы были расстреляны 10 ноября; спустя несколько дней 11 политзаключенных белые расстреляли перед уходом из Калачинска.
Омская операция
Сломив в итоге почти двухмесячных боев в междуречье Тобол – Ишим военную силу колчаковцев, войска Третьей и Пятой армий Восточного советского фронта (командармы М.С. Матиясевич и М.Н. Тухачевский) в конце октября 1919 года устремились к «белой столице». 22 октября был освобожден от белых Тобольск (повторно), 1 ноября – Петропавловск и 4 ноября – Ишим. Двухмесячная «тобольская кадриль» закончилась в пользу красных.
4 ноября началась и продолжалась до 16 ноября Омская операция Красной Армии – одна из самых блестящих наступательных операций Гражданской войны. 11 ноября был освобожден Тюкалинск, а на северном участке фронта красные подходили к Таре (освобождена 15 ноября). К 12 ноября советские войска вышли на линию Борисовка (Шербакуль) – Марьяновка – Любино, и отсюда стремительно двинулись на Омск, выйдя к утру 14 ноября к Иртышу южнее и севернее города.
Даже сама погода была за Советскую власть: Иртыш «стал» на несколько дней раньше, чем обычно, и красные отряды перешли его по льду вместе с артиллерией «яко посуху». Рухнул план нового белого главкома генерала К.В. Сахарова «оборонять Омск до конца». Утром 14 ноября советские войска, сходу форсировав Иртыш, вступили в Омск. Одними из первых в город вошли бойцы 27й стрелковой дивизии (комдив И.Ф. Блажевич) состава Пятой армии красных. (Вскоре после этого к наименованию дивизии добавится почетное дополнение:«Омская»).
В анналы истории прочно вошел курьезный, но весьма показательный случай. Утром 14 ноября начальник снабжения колчаковской армии генерал Римский-Корсаков, полагая, что красные еще не ближе Марьяновки, как всегда выехал на службу. На одной из улиц мимо его саней второпях пробежали несколько солдат. Возмущенный тем, что они не отдали ему честь, он окриком их остановил и в бешенстве потребовал приветствовать генерала по уставу. «Смотри-ка, и впрямь генерал!» – весело удивились красноармейцы, разглядев под огромной роскошной шубой не менее роскошную генеральскую шинель. – «А ну, давай его в штаб!».
В результате Омской наступательной операции колчаковцам был нанесен сильнейший удар, после которого значительная часть формирований армии Колчака утратила способность к активным действиям. В районе Омска советскими войсками были пленены 10 генералов, свыше 30 тысяч солдат и офицеров, захвачены 3 бронепоезда, 41 артиллерийское орудие, более 100 пулеметов, 5 бронеавтомобилей, до 200 паровозов и свыше 3 тысяч вагонов, до 10 речных пароходов и несколько других речных плав-средств, 500 тысяч снарядов, 5 миллионов патронов, полностью оборудованные и укомплектованные медицинским персоналом 6 госпиталей на 4 тысячи коек и санитарный поезд, грузовые и легковые автомобили, гужевой транспорт, верховые лошади, огромные запасы различного военного и технического имущества, продовольствия, обмундирования и другие богатые трофеи.
Над городом вновь поднялось красное знамя. Второй раз в своей истории Омск стал советским. Тогда казалось, что навсегда…
Анатолий ШТЫРБУЛ,
доктор исторических наук,-профессор.
