Отношения между революционными мыслителями и церковниками всегда были очень натянутыми. Как правило, священники придерживались и придерживаются до сих пор центристских или правых взглядов. Мало в каком храме можно найти человека, который разделял бы идеи социализма и пропагандировал равенство в этом мире, а не в загробном. Еще сложнее отыскать атеиста и материалиста, который работал бы в церкви. Однако в конце XVII – начале XVIII веков такой человек все-таки жил. Звали его Жан Мелье.
Биография его была типичной для выходца из бедной семьи. Жан родился 15 июня 1664 в небольшом населенном пункте Мазерни, который сегодня является частью региона Гранд-Эст на северо-востоке Франции, в семье сельского ткача Жерара Мелье. Чтобы дать сыну хоть какое-то образование, родители отправили его в местную приходскую школу. Там Жан показал себя очень способным учеником и, благодаря своим талантам, упорству и знаниям, удостоился чести стать студентом Реймсской семинарии. Ее он окончил в 1688 году и 7 января 1689-го был назначен приходским священником тогда сел, а ныне коммун Этрепиньи и Балев. На этой должности он оставался до самой своей смерти.
40 лет Жан Мелье провел в бесконечных молитвах, церковных службах и постах. Вероятно, он обладал прирожденным актерским талантом, поскольку никто из прихожан за это долгое время не раскрыл страшную для тогдашних времен тайну: патер, учивший народ слову божьему, был убежденным атеистом и социалистом. Он самостоятельно, скрытно ото всех, изучал труды самых разных философов, историков и ученых. В личной библиотеке священника рядом с Библией и писаниями Святых Отцов стояли труды Тита Ливия, Сенеки, Тацита, Иосифа Флавия, Мишеля де Монтеня, Блеза Паскаля, Франсуа Фенелона, Рене Декарта, Николя Мальбранша и других великих мыслителей. С некоторыми из них, например, с Фенелоном Мелье даже спорил на страницах своих рукописей, однако высказывать свои взгляды на публике не решался.
Вместо того, чтобы во всеуслышание объявить о своем презрении к церковникам, феодалам и зарождавшимся буржуа, он боролся с ненавистной системой теми методами, которые были доступны ему как священнику. Так, однажды он во время проповеди обвинил жестокого помещика де Тули в алчности, злобе и бесчеловечном отношении к крестьянам и отказался упоминать его имя в молитвах. Взбешенный феодал пожаловался на это Реймсскому архиепископу, и тот на месяц заключил Мелье в монастырский карцер. Священник не остался в стороне: освободившись, он выступил с речью на похоронах только что скончавшегося помещика, пообещав, что его душа будет вечно гореть в геенне.
Конечно, местные крестьяне, которых Мелье так храбро защищал от произвола, обожали своего патера. Священник знал все о жизни своих прихожан: ему было известно о непомерных налогах, о рабском труде, о жестокости и безнаказанности дворян. Выходец из бедной семьи, он полностью разделял желание крестьян освободиться от помещичьего гнета и изгнать землевладельцев. Это желание вкупе с влиянием философских трактатов в конечном итоге подтолкнули Мелье к написанию собственного труда, известного сегодня как «Завещание».
Чувствуя скорое приближение смерти, в конце 1720-х годов он взялся за перо. Три экземпляра на 366 страницах умиравший священник написал своей рукой. Первый абзац этого труда составлял собой своеобразное покаяние: человек, всю жизнь выслушивавший исповеди других, извинялся перед народом за то, что сорок лет поддерживал в нем заблуждения и предрассудки темных времен Средневековья. Как бы пытаясь оправдать себя, он признавался: «Я… с великим отвращением и довольно небрежно исполнял (свои обязанности священника)». Уже в предисловии Мелье писал, что мир переполнен злобой, ложью, бессмысленными суевериями и несправедливостью. Там же он обвинял философов в том, что те, будучи просвещенными людьми, не осмеливались выступать против пороков современного им общества.
Причину всего этого философ видел в том, что некоторые люди мечтают быть выше остальных: кто-то стремится к власти; кто-то – к славе. И тем, и другим достигнуть целей помогают всевозможные заблуждения и суеверия, из которых рождаются религии. Последние помогают королям, дворянам и церковникам угнетать простой люд, оправдывая свои зверства тем, что этого якобы желает бог.
Большую часть своего трактата Жан Мелье посвятил опровержению библейских преданий. Он подробно разбирал сюжеты Ветхого и Нового заветов, предоставляя читателям доказательства того, что описанные в них ситуации не могли происходить на самом деле, с помощью научных доводов развенчивал заблуждения о сотворении Вселенной, ссылаясь на Тацита и Лукана рассказывал об истории раннего христианства, которое называл «вредной, жалкой и презренной сектой»… Само собой, все эти размышления о ложности религий были крайне полезны для развития современной европейской науки, однако сами по себе не давали повода назвать Мелье социалистом: среди атеистов тех времен было много сторонников частной собственности. Левые взгляды философа нашли свое выражение в тех главах, где умиравший священник рассуждал о последствиях христианского мировоззрения современников.
«Первым злоупотреблением (религии) является огромное неравенство (disproportion) между различными состояниями и положениями людей; одни как бы рождены только для того, чтобы деспотически властвовать над другими и вечно пользоваться всеми удовольствиями жизни; другие, наоборот, словно родились только для того, чтобы быть нищими, несчастными и презренными рабами,» – писал он в 43 главе трактата.
Вторым злоупотреблением философ считал существование огромной армии тунеядцев, способных только присваивать плоды чужого труда.
Третьим – нахождение земли в частной собственности помещиков, а не в совместном владении земледельцев (такой порядок, по мнению Мелье, ведет к зависти и ненависти, а они, в свою очередь, порождают преступления). Четвертое злоупотребление было охарактеризовано патером как неравенство семейств: философ считал, что знатные люди не должны обладать большим уважением, чем простолюдины.
Также пагубным следствием религии Мелье считал нерасторжимость брака (разводы на тот момент были фактически под запретом) и, наконец, последнее, шестое злоупотребление он описывал так: «почти повсеместная тирания великих мира сего; тирания королей и князей, которые господствуют почти на всей земле и имеют неограниченную власть над всеми прочими людьми».
Эти шесть проблем общества были, по мнению Мелье, главной причиной несчастья людей. Он был уверен, что если бы люди сообща трудились и вместе пожинали плоды своих трудов, не угнетая соседей и не стараясь возвыситься над окружающими, то «они могли бы жить вполне счастливо и в довольстве».
Для королевской Франции такие мысли были чересчур радикальными. Когда в труд уже почившего Жана Мелье попал в руки Вольтера, тот посчитал критику неравенства и частной собственности возмутительной и переработал «Завещание» священника в новый труд «Extrait des sentiments de Jean Meslier, adresses a ses Paroissiens, sur une partie des abus et des erreurs en general et en particulier» («Извлечения из сознания Жана Мелье, адресованные его прихожанам, по части злоупотреблений и ошибок в целом и в частности»), в котором оставил только доказательства отсутствия бога. Этот трактат Вольтер опубликовал в 1762 году.
Чуть более полный конспект под названием «Здравый смысл священника Мелье» спустя десять лет издал Поль Анри Тили Гольбах. Вплоть до Великой Французской Революции два этих труда неоднократно приговаривались к публичному сожжению на костре из книг. Лишь после падения монархии соотечественники Мелье смогли ознакомиться с его «Завещанием» в пересказе Вольтера и Гольбаха.
Оригинальный же текст все еще считался слишком вольнодумным. Впервые он увидел свет лишь в 1864 году, через 135 лет после смерти священника-атеиста, когда одна из копий рукописи попала к голландскому антиклерикалисту Рудольфу Шарлю, распечатавшему и опубликовавшему «Завещание».
Все эти долгие десятилетия, прошедшие между кончиной Мелье и выходом его книги, ее многочисленные копии тайно передавались социалистами всех стран из рук в руки. Французские левые деятели считали ее чуть ли не своим манифестом. Революционеры других стран, в том числе и Советской Росии, также восхищались трудами Мелье. В 1918 году его фамилию включили в размещенный на игле бывшего обелиска Романовых список девятнадцати философов, оказавших наибольшее влияние на появление марксизма. Так никому не известный священник-социалист, вынужденный всю скрывать свои взгляды даже от самых близких людей, оказался в сомне величайших мыслителей в истории человечества, без которых были бы невозможны ни Октябрьская революция, ни Декреты Советской власти, ни индустриализация, ни Великая Победа, ни полет в космос, ни другие славные достижения СССР.
