Меньше года назад закончился Год педагога и наставника, но о нём уже никто не вспоминает. Да и о самих педагогах вспоминают мало: теперь у нас Год семьи…
В День учителя педагоги, конечно, услышат от власти очередное объяснение в любви, но многие при этом лишь грустно улыбнутся: лучше бы помогли материально...
Защищённый, подзащитный или беззащитный?
В Год педагога и после него в Государственной думе много говорили о том, что учитель нуждается в защите. Как правило, имели в виду защиту от родителей и учеников. Увы, в этом есть доля правды.
По данным опроса проектно-учебной лаборатории образовательной и молодёжной журналистики НИУ «Высшая школа экономики», проведённого весной 2018 года, 70% учителей сталкивались с травлей со стороны учеников. Причём нередко из-за низкого уровня благосостояния. Иным современным девицам из старших классов, воображающим себя «новыми русскими», не нравится, что учительница ходит в одной и той же одежде. И они прямо признаются, что это повод для травли! Свои права изучили, но забыли про обязанности.
В «проклятую эпоху застоя», работая в вечерней школе, я получал наслаждение от общения со взрослыми людьми в «школе мастеров». Но не стеснялся выгнать из класса несовершеннолетнего хулигана, который мешал мне вести занятия. Сейчас за это учителя наказывают. Сколько это будет продолжаться?
Единственное, на что решились правительство и Госдума в Год педагога и наставника, — это дать право школам и другим образовательным учреждениям вводить собственные правила дисциплины и внутреннего распорядка, которые призваны в том числе расширить управляемость детей в классе. Мы поддержали этот законопроект. Я даже его подписал. Но хорошо понимаю — до решения проблем ещё далеко.
Напротив, о главной проблеме — необходимости защиты педагога от чиновника — в «коридорах власти» не говорил почти никто. Позволю себе один типичный пример.
В «проклятую эпоху застоя», когда меня изредка приглашали на радио или телевидение, я никогда не спрашивал у начальства, можно ли мне туда пойти и что сказать. Сейчас, для того чтобы пригласить учителя или директора школы на совершенно неполитическую телепрограмму «От прав к возможностям», которая посвящена социальной защите инвалидов, я каждый раз пишу письмо в соответствующий департамент: разрешите великодушно!
Скажу больше. Я руководитель рабочей группы по дошкольному и общему образованию инвалидов при президентской комиссии по делам инвалидов. Но даже для того, чтобы пригласить на заседание рабочей группы её члена или гостя, я каждый раз пишу такое же письмо. Почему чиновники рассматривают учителя как свою собственность? Или как раба?
Разве мы не помним завет Константина Ушинского: «Воспитатель — не чиновник; а если он чиновник, то он не воспитатель»? Где свобода педагогического творчества? Где, наконец, права человека?
Кадровый кризис или «тишь да гладь»?
Для того чтобы решить проблему, её нужно сначала хотя бы осознать. Похоже, наша политическая «элита» пока не созрела даже до этого.
Высокопоставленные правительственные чиновники утверждают, что с учительскими кадрами в стране всё более или менее в порядке. При этом приводятся два аргумента.
Первый: растут число абитуриентов и конкурсы на педагогические специальности вообще и в педагогические вузы в частности. Это чистая правда. Однако в том-то и парадокс, что добрая половина поступивших либо не идёт работать в школу, либо уходит из неё, как только появляется возможность. Они хорошо понимают, что педагогическое образование может обеспечить им рабочие места в системе отношений «человек — человек», а не только в системе образования, тем более не только в школе.
Второй аргумент: дефицит учительских кадров в стране составляет, по официальным данным, от 11 до 30 тысяч человек, причём число вакансий в текущем учебном году сократилось на 19%. Однако это смотря как считать.
По данным главы Центра экономики непрерывного образования Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС) при президенте РФ Татьяны Клячко (2021 год), в стране не хватает 250 тыс. учителей. Кстати, их общее число с 2019 года, когда на больших парламентских слушаниях перед нами выступала министр Ольга Васильева, сократилось с 1 млн 300 тыс. до 1 млн 252 тыс. При этом количество учеников за те же годы увеличилось на 750 тыс. Это у нас называется «оптимизация»!
С каждым годом растёт число учеников в расчёте на одного учителя и нагрузка на учителей. Если называть вещи своими именами, это означает, что детям достаётся всё меньше человеческого и педагогического внимания, а сами педагоги превращаются в пролетариев умственного труда.
На учителя — с молотком?!
В середине сентября интернет и средства массовой информации в очередной раз бурно обсуждали два случая подряд, когда дети набрасывались на одноклассников и (или) учителей с ножом и молотком. Больше всего меня удивил, мягко говоря, странный характер дискуссии. Все спрашивали друг у друга, где была охрана, почему не сработали металлоискатели и т.п.
При этом почему-то практически никто не спрашивал: а с чего это дети берутся за ножи и молотки, а когда есть возможность — и за ружья? Почему в советский период дети дрались, пакостили учителям, но с ножами и молотками друг на друга и на них не набрасывались? Почему, наконец, в этом отношении мы идём по следам наших «заклятых друзей» из США, тогда как в соседней с американцами Канаде или социальных государствах Европы этой проблемы практически не существует?
У меня два ответа.
Один далеко уходит за пределы нашей темы и звучит так: в России создана крайне жёсткая социальная и информационная среда, которая разрывает связь с коллективистскими традициями нашего народа и порождает конкурентный индивидуализм.
Ответ второй с нашей темой связан напрямую: формализованная система образования, когда работа детей и учителя оценивается не развитием личности, но формальными отчётами, мероприятиями «для галочки» и т.п. Одна из главных составляющих «мёртвого», формализованного образования — печально знаменитый ЕГЭ.
Образование без субъективизма? Или без человечности?
Как известно, одним из главных аргументов в пользу введения единого госэкзамена было устранение субъективизма учителей в оценке качества обученности школьников. При этом тот факт, что «человеческий фактор» экзаменаторов был заменён не менее субъективным фактором составителей тестоподобных заданий, разумеется, никого не волновал и, похоже, большинству даже не приходил в голову. Между тем для специалистов совершенно очевидно, что в области социогуманитарного знания «единственно правильные» ответы возможны отнюдь не всегда.
Читая задания ЕГЭ по истории и обществознанию, не раз сталкивался с ситуацией, когда правильными признаются ответы, на мой взгляд (доктора философских наук и академика Российской академии образования), сомнительные или даже абсолютно неверные. При устном экзамене выпускник мог бы аргументировать ту или иную позицию, тогда как в случае ЕГЭ он должен не столько продемонстрировать погружение в проблему, сколько угадать ответ, который тестологи считают правильным. Другими словами, с помощью ЕГЭ образование можно обесчеловечить, но решить поставленную задачу устранения субъективизма практически невозможно.
На протяжении более 20 лет я отстаивал точку зрения, что вреда от ЕГЭ много больше, чем пользы. Не повторяя прежних аргументов, приведу ещё один: ЕГЭ — безусловный враг воспитания, более того, «очеловеченного» образования вообще.
Во-первых, ЕГЭ есть выражение недоверия к учителю и прямо сказывается на понижении его статуса. Школьные учителя отстранены от аттестации своих учеников, тогда как преподаватели вузов представлены в комиссиях по защите дипломов. Другими словами, выпускники школ поставлены в этом смысле в более жёсткие условия, чем завтрашние инженеры, учителя или юристы. Концепция ЕГЭ признаёт учителя, в отличие от тестолога, либо заведомо некомпетентным, либо неспособным к объективности, либо предрасположенным к коррупции. Дети не могут не чувствовать этого отношения государства к их наставникам. Между тем любой экзамен — это лотерея, а потому учёт предыдущей работы ученика означает не субъективизм, но более объективную оценку результата.
Во-вторых, существует ещё одна причина снижения роли учителя в школе и его ценности в глазах учеников — подмена образования репетиторством. С одной стороны, согласно социологическим данным, более 50% учеников 9—11-х классов, около 70% одиннадцатиклассников готовятся к ЕГЭ с репетиторами, а в крупных городах — 90% и более. С другой стороны, стремясь обеспечить своим ученикам достойные результаты ЕГЭ, учитель вынужден всё больше и больше из «инженера детских душ» сам превращаться в репетитора — концентрироваться на тех разделах курса и тех типичных заданиях, с которыми выпускнику, скорее всего, придётся столкнуться в ходе сдачи ЕГЭ. Понятно, что в таких условиях вопросы воспитания отодвигаются на второй, если не на десятый, план.
Разумеется, есть репетиторы, которые входят в роль педагога и стремятся развить способности детей. Но в массе своей отношения репетитора и репетируемого — это те самые услуги, против которых на словах сейчас высказывается подавляющее большинство политической элиты. Однако на деле через систему обесчеловеченного образования эта элита всё более превращает личностные отношения учителя и ученика в функциональные, «живое» образование в «мёртвое».
Если мы действительно хотим, чтобы школьники не бросались друг на друга или на своих учителей с молотками и ножами, пора вспомнить мудрость знаменитого фильма «Место встречи изменить нельзя»: преступность будет побеждена только в Эру Милосердия. И утвердить в образовательной политике формулу Яна Амоса Коменского: сначала — любить, потом — учить!
На одну ставку есть нечего, а на две — некогда
Зададимся теперь вопросом: почему желающих стать студентами педвузов всё больше, а учителей в школах — всё меньше, но при этом их всё больше не хватает?
Ответ прост: социальные гарантии и уровень оплаты труда педагогического работника вообще и учителя в особенности в абсолютном большинстве российских регионов совершенно не соответствуют квалификации, затратам и напряжённости его труда.
Эксперты, называющие дефицит учительских кадров в размере 250 тыс., очевидно, исходили из того, что учитель должен работать примерно на 1,5 ставки. В своё время молодым парнем я вёл полторы ставки и уверяю вас: это нелегко. Представьте теперь ситуацию, например, в городе Омске, где учитель в среднем работает на 2,1 ставки, то есть ведёт 38 уроков в неделю! Причём в большинстве это женщины пост-бальзаковского возраста.
Я читаю немного лекций в Омском и Московском педагогических университетах и, кстати, являюсь в обоих почётным профессором. Люблю общаться со старшеклассниками и студентами, как в песне: «Чувствую себя счастливей и моложе». Но если бы у меня было 38 уроков в неделю, вполне возможно, я возненавидел бы свою работу. Эмоциональное выгорание в такой ситуации неизбежно.
Поясняю для тех, кто не работал в школе. Согласно расчётам, выполненным в советский период, для определения реальной рабочей недели, например, учителя-гуманитария количество уроков, которые он ведёт, необходимо умножать примерно на 2,5. Другими словами, рабочая неделя учителя при 36-часовой нагрузке с учётом полноценной подготовки к урокам, воспитательной работы, а также разного рода бюрократических процедур по затратам времени, на которые российский учитель, между прочим, является «мировым рекордсменом», должна превышать 80 часов!
Какую же зарплату получают педагоги за, скажем прямо, каторжный труд?
Недавно обнародованы данные двух исследований. Первое провёл портал HeadHunter (hh.ru), и среди наименее оплачиваемых профессий оказались:
— дворники — 32,6 тыс. руб.,
— уборщики — 37,3 тыс. руб.,
— воспитатели и няни — 40,5 тыс. руб.,
— учителя — 41,9 тыс. руб.,
— мерчандайзеры — 43,9 тыс. руб.,
— артисты — 45,6 тыс. руб.,
— психологи — 45,6 тыс. руб.,
— охранники — 47,3 тыс. руб.,
— кассиры-операционисты — 48,4 тыс. руб.
Второе исследование выполнил Superjob. Он спрашивал, какие профессии в России наиболее недооценены в смысле оплаты труда? Ответы оказались предсказуемыми: больше всех (19%) назвали педагогов, 14% — медицинских работников.
Ещё в 2015 году Общероссийский народный фронт провёл опрос 5000 учителей. Он показал, что в 75 регионах Российской Федерации из 85 на тот период не исполнялся указ президента РФ от 7 мая 2012 года №597. С тех пор ситуация только ухудшилась.
По данным опроса НИУ «Высшая школа экономики», в 2020/21 учебном году 80% учителей получали зарплату ниже 40 тыс. руб.; более 40% учителей приходится ограничивать себя в любых тратах, кроме расходов на еду; около 20% не хватает денег на покупку одежды.
Официальная статистика за первое полугодие 2024 года фактически подтверждает данные Народного фронта: средняя зарплата в стране в этот период составляла 82470 руб., заработная плата учителя — 71444 руб., воспитателя в детском саду — 55645 руб., преподавателя в учреждениях начального и среднего профобразования — 71658 руб.
Ситуация в высшем образовании аналогична. Так, согласно докладу правительства РФ о реализации государственной политики в сфере высшего образования и соответствующего дополнительного профессионального образования за 2023 год, в части оплаты труда преподавателей высшей школы Указ президента РФ от 7 мая 2012 года №597 не был исполнен лишь в 15 субъектах Российской Федерации, причём отклонение составило не более 5%. Однако это «чудеса» статистики.
По данным Высшей школы экономики, в 2022 году средняя зарплата преподавателей вузов составляла 83554 руб., что соответствовало 127,9% от заработной платы в экономике в целом, а не 200%, как положено по Указу президента РФ №597.
В Москве средняя заработная плата за январь — апрель 2024 года составила 153568,4 руб., следовательно, зарплата доцента, символизирующая среднюю по вузу, должна составлять 307136,8 руб. На самом деле такой зарплаты не получает и абсолютное большинство профессоров. При этом количество часов на одну ставку по сравнению с советскими временами увеличилось с 720 до 900, но на одну ставку практически никто не работает. Популярная шутка гласит: работаем на полторы ставки, поскольку на одну есть нечего, а на две — некогда.
А вот зарисовка из жизни. На выпускной вечер прихожу в школу на окраине города Омска. Школа хорошая. Педагоги, несмотря на безумную нагрузку, любят детей. Спрашиваю директора:
— Сколько получают учителя?
— Если учитель работает на две ставки и ведёт два классных руководства, в общей сложности 45 тысяч (35 тыс. за уроки и 10 тыс. за два классных руководства).
При этом средняя заработная плата в Омской области на тот период составляла около 52 тыс. руб. Кто не понял: учитель работает за двоих, но не получает даже того, что ему положено за себя!
Ситуация усложняется и в Москве, где учителя получают огромную (по меркам многих регионов) заработную плату. Недавно Общественная палата специально обсуждала эту тему и пришла к выводу: нередко молодой московский учитель сначала приходит в школу, получает положенные надбавки, а через несколько лет из школы уходит. Видимо, считает, что даже московская зарплата не соответствует сложности, напряжённости и квалификации труда. Многие предпочитают получать меньше, лишь бы найти более лёгкую работу. Про Россию в целом и говорить нечего.
В Государственной думе создана специальная рабочая группа по кадровым проблемам в медицине и образовании под руководством И.И. Мельникова — первого заместителя председателя палаты и одновременно первого заместителя Председателя ЦК КПРФ. Первое же заседание рабочей группы показало: российская система высшего образования готовит педагогов и врачей в достаточном количестве, однако низкая оплата труда не обеспечивает их закрепление в государственных образовательных и медицинских учреждениях. Если вспомнить школьную задачу про бассейн с двумя трубами, утечка кадров превышает их приток.
Спрашиваю в хорошей сельской школе Омской области:
— Как же учителя выходят из положения?
Слышу в ответ:
— Сейчас интернет позволяет за полчаса подготовиться к урокам!
Иначе говоря, из интернета берутся готовые штампы и механически переносятся на детей с абсолютно разной подготовкой и культурным уровнем. Нетрудно догадаться, какое будет качество образования.
Моя мама — учительница литературы. Сколько помню, она всё время готовилась к урокам или проверяла письменные работы. Сам я — учитель истории и обществознания. Самым сложным для меня было не дать урок, а к нему подготовиться. Если вы думаете, что сгущаю краски, послушайте классика советской педагогики Василия Сухомлинского: «Чем меньше у учителя свободного времени, чем больше загружен он всевозможными планами, отчётами, заседаниями, тем больше опустошается его духовный мир, тем скорее наступит та фаза его жизни, когда учителю уже нечего будет отдавать воспитанникам».
Он же говорил: «чтобы открыть перед учеником искорку знаний, учителю надо впитать море света, ни на минуту не уходя от лучей вечно сияющего солнца знаний, человеческой мудрости». Очевидно: современная ситуация абсолютно не позволяет учителю работать над собой.
Педагоги: региональное неравенство
Ситуация усугубляется тем, что в стране нет единого социального пространства, единой социальной политики, в том числе единых социальных гарантий для педагогических работников.
В начале 2000-х годов расхождения в нормативах финансирования школьного образования по регионам РФ, по экспертным оценкам, достигали 10 раз. В настоящее время они сократились, однако остаются чрезмерно высокими. Так, по данным, прозвучавшим на коллегии минпросвещения РФ 23 октября 2020 года, оплата учительского труда в регионах России различалась примерно в 7 раз. По итогам первого квартала 2024 года самая низкая зарплата учителей была в Республике Ингушетия — 26489 руб., самая высокая — в Чукотском автономном округе — 147153 руб., то есть разница достигла 5,5 раза.
Сказанное о разрыве в уровне заработной платы педагогов относится и к другим социальным гарантиям, включая надбавки молодым учителям, размер компенсации оплаты жилья и коммунальных услуг в сельской местности, оплату работы тех, кто обеспечивает проведение единого госэкзамена, и т.п.
Это неудивительно, поскольку, по официальным данным, разница по производству валового регионального продукта между субъектами РФ достигает 12 раз, а разница в бюджетной обеспеченности превышает 3 раза.
Результат такой политики, помимо всего прочего, — так называемый педагогический туризм: учителя из Московской области стремятся работать в Москве; учителя из близлежащих регионов — в той же Москве или Московской области; учителя из регионов с низкими доходами — в любых других регионах, где зарплата выше.
Лично знаю семейную пару, которая за зарплатой из Тарского района Омской области переехала в Подмосковье. На Дальнем Востоке мне рассказывали, что часто родители Приморского края, желая обеспечить более высокие результаты ЕГЭ, в старших классах перевозят своих детей в Хабаровский край, где образование считается более качественным. И т.д. и т.п.
На Государственном совете 27 декабря 2023 года президент РФ отметил, что разрыв в оплате учительского труда не может не сказываться на качестве образования школьников: «Труд учителя должен оплачиваться по единым понятным и прозрачным правилам, иначе между регионами накапливается разрыв в качестве обучения, растёт дефицит педагогических кадров. Понятно, меньше платят, люди оттуда переезжают, качество преподавания в конечном итоге страдает. Всё это нарушает ключевой принцип равенства образовательных возможностей для наших детей. Мы никогда не должны об этом забывать».
К сожалению, идея доплачивать учителям в регионах с низкими доходами из федерального бюджета не вошла ни в президентское Послание 2024 года, ни в Указ президента РФ от 7 мая 2024 года №309 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года и на перспективу до 2036 года».
Пенсионная «реформа»: педагог наказан дважды
В своё время так называемая пенсионная реформа, то есть повышение пенсионного возраста, вызвала бурные акции протеста. Но при этом большинство граждан не обратили внимания на то, что есть категории, пострадавшие от неё вдвойне. Среди таких категорий — педагоги, работающие с детьми.
Действительно, нетрудно подсчитать, что средний человек при средней пенсии в 23,4 тысячи рублей за 5 лет (60 месяцев), на которые повышен пенсионный возраст, потеряет более 1,4 млн рублей.
Однако педагог, работающий с детьми и имеющий право на досрочную пенсию при 25-летнем педагогическом стаже, теряет дважды: так называемая пенсионная реформа заставляет его после выработки стажа ждать этой самой досрочной пенсии ещё 5 лет! Таким образом, его финансовые потери фактически удваиваются. Что и говорить — мощный стимул закрепления педагогических кадров!
В период принятия так называемой пенсионной реформы мною были подготовлены поправки, которые предполагали: во-первых, назначение досрочных пенсий всем педагогам, работающим с детьми, независимо от должности и/или специальности; во-вторых, выплату этой пенсии сразу после выработки 25-летнего педагогического стажа.
Увы, эти поправки были провалены голосами фракции «Единой России». Представители фракции и правительства обещали вернуться к этому вопросу, однако обещанного спустя шесть лет мы не дождались.
Проект Федерального закона «Об образовании для всех, в течение всей жизни»: реальный выход
Депутаты фракции КПРФ во главе с лидером народно-патриотических сил России Геннадием Зюгановым многократно вносили в Государственную думу подготовленные мною законопроекты, направленные на решение главных проблем образования, в том числе на обеспечение достойного статуса педагогических работников. В последней версии такой законопроект получил название «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» в части реализации принципа «Образование для всех, в течение всей жизни»».
Фактически он предполагает изменение курса образовательной политики в интересах большинства граждан России. В проекте, в частности, предложены: дополнительные гарантии для сельских педагогов; названные выше меры пенсионного обеспечения; для педагогов всех категорий — отпуск продолжительностью 56 календарных дней, как было в советский период, и т.п.
В отношении оплаты труда законопроект перекликается с идеями Указа президента от 7 мая 2012 года №597, однако с четырьмя важными уточнениями.
Во-первых, заработную плату педагогов предлагается приравнивать не только к средней по региону, но и к средней по Российской Федерации. Цель — уменьшение неравенства в этой области и прекращение (или сокращение) так называемого педагогического туризма.
Во-вторых и главное, зарплату педагогических работников предлагается приравнять к средней по региону и по Российской Федерации при работе на одну ставку, то есть реально сделать её значительно выше средней по региону и по стране.
В-третьих, в учреждениях среднего профессионального образования предлагается установить зарплату не на уровне средней по региону и по России, но в 1,5 раза выше. Логика очевидна: чем выше уровень образования, тем выше должна быть оплата труда.
В-четвёртых, предлагается приравнять зарплату педагогов дополнительного образования к педагогам организаций, реализующих основные образовательные программы соответствующего уровня — от школ до вузов.
Очевидно: принятие такого закона в короткие сроки прекратило бы кадровый кризис в образовании, который нарастает, но пока не признаётся большинством правящей элиты.
В заключение, как говорят, на позитив.
При всех наших проблемах российская система образования работает несравненно лучше, чем финансируется; а российский учитель — несравненно лучше, чем оплачивается его труд.
Судите сами. По доле расходов на образование из всех источников от валового внутреннего продукта Россия в 2012 году занимала 98-е место в мире; в 2018-м — 120-е; в 2022-м — 84-е место (данные ЮНЕСКО и Всемирного банка).
При этом при исследовании человеческого потенциала, которое выполняет Организация Объединенных Наций, места Российской Федерации по индексу образования выглядят намного лучше: 2007 год — 26-е; 2014 год — 19-е; 2017 год — 27-е; 2022 год — 26-е.
Более того, согласно сравнительным международным исследованиям, российское начальное образование остаётся одним из лучших в мире, хотя чем старше дети, тем ниже наши места в рейтингах.
Напомню: в советский период с 1950-х годов мы всегда входили в тройку лучших по качеству образования, и это во многом обеспечивало прорывы в экономике, науке и культуре, включая первого человека в космосе.
Поблагодарим же российского учителя, который в большинстве своём честно выполняет свой профессиональный и человеческий долг, вкладывая в наших детей и внуков не только силы и знания, но и душу.
И напомню ещё раз нашим читателям формулу древнего Евангелия: «Незнание — это рабство, знание — это свобода!»
