Четвертого октября 1993 года в России расстрелян парламент и уничтожена парламентская демократия.
После этого россияне проголосовали за Конституцию, которая ограничила их же свободы, узаконила передел собственности в пользу олигархов и дала огромные права президенту. Фактически сложились основы современной России. Помнят и понимают омичи смысл этих событий?
Поговорим. Пусть люди расскажут сами.
Пенсионер Михаил, 65 лет:
– 1993-й помню смутно. Ну да, да, Москва, события вокруг Белого дома. Следил за ними. Исходя из новостей, конечно. Как относился ко всему? Я человек мирный. Нафига было стрелять по людям в 93‑м? Надо договариваться.
Стало ли лучше из-за расстрела Белого дома? Я, честно говоря, в восторге от СССР. Хоть так и не принято говорить, да? Вспоминаю, какая у меня зарплата была, какие пенсии были. Жить было можно.
Но насчет расстрела парламента я как понимаю? Пришло другое мировоззрение. Надо было что-то менять. Ну… поменяли. Кому-то лучше стало, кому-то хуже. Что было, то прошло, я считаю. Может, о войне поговорим?..
Представляться не буду. Напишите: Михаил Симонов. Фамилию не скажу… Как почему? Вдруг посадят за то, что наговорил?
Анна Петренко,
пенсионерка, 72 года:
– Я особо политикой не занимаюсь. 93-й помню. В Белом доме сопротивлялись депутаты, еще кто-то, туда войска ввели. Стреляли. Говорили: демократия будет. Не знаю. Я демократии не вижу. А то, что цены растут – вижу.
Прохожая домохозяйка (нервно):
– Я не помню ничего про Белый дом. Я в 95-м году родилась. Не знаю ничего об этом и знать не хочу. (Быстро уходит.)
Галина Чечерова,
пенсионерка, 85 лет:
– А что произошло в 1993-м? Загадками говоришь… А, ну да, патриоты Белый дом защищали! Помню. Там еще москвичей много перебили омоновцы. Я тогда в автобусах агитировала за коммунистов, за защитников Белого дома, а люди ругались. Помню, какая-то мамаша сыну рассказывала, какой Ленин плохой, а Белый дом расстрелять надо, там засели те, кто за Ленина. Ну и вот. Чего получилось в результате – пиши сам. И так понятно.
Рома, рабочий, 43 года:
– Белый дом? А (нецензурное), да, его расстреляли в 93‑м, эти… как их… ГКЧП. Дима! Что говоришь? Кто расстрелял? не ГКЧП? А кто? Ельцин?
Дима Жуков,
рабочий, 45 лет:
– Расстрелял Ельцин, да. А что в итоге получилось – не нам решать. Эти (нецензурное) дерутся, а мы из-за них страдаем, простой народ. Мне сегодня все равно. Я работаю, у меня седых волос нету. И у друзей тоже. Значит, нормально живем.
Владимир Андреев,
педагог, 60 лет:
– Живем хуже. Выживаем, вернее. Воюем. А все эти события, что происходят у нас сейчас, результат того, что случилось тогда – расстрела Белого дома. Вот и все.
Послесловие. Трудно быть профессионалом
…И спокойно слушать, обмениваться репликами с собеседником, которому наплевать и на демократию, и на последствия того, что нас ее лишили.
Трудно не воскликнуть в ходе опроса: ребята, что вы мне наговорили? Вы не понимаете, что в 93-м вас обыграли в игре «наперсток»? Результат – отсутствие демократии, профанация выборов. Режим, запутавшийся во внешней и внутренней политике. Плюс бесконечные уговоры для бедных: надо затянуть пояса. Аресты и тюрьмы для несогласных.
Для омских собеседников понятнее другие вопросы. Главный: когда наступит мир и станет легче жизнь. Ответы есть. Их сформулировал еще Ленин в семнадцатом. Продолжать не буду. Читайте классика.
Хоть на дворе снова – унылый черный октябрь.
Денис ЗАХАРЧЕНКО.
