Уже более ста дней идет специальная военная операция. При этом использовано немалое количество высокоточного оружия, и западные пропагандисты уже заговорили, что оно скоро закончится. Между тем интенсивность применения этого оружия нарастает.
Насколько нам хватит высокоточного оружия и возможно ли истощение оружейных запасов, мы попросили рассказать депутата Государственной думы, председателя Движения в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки (ДПА), генераллейтенанта Виктора СОБОЛЕВА.
– Сейчас наша экономика активно перестраивается. Принята большая программа по импортозамещению. Причем не та, что декларировалась последние восемь лет, а настоящая, на оборонных предприятиях. При его изготовлении используются отечественные комплектующие. Увеличивается государственный оборонный заказ, вплоть до того, что предприятия приступили к работе в три смены. В результате чего сейчас – в частности на предприятиях Омской области – не хватает высококвалифицированных рабочих и итээровцев. Возникла потребность восстановить профессиональнотехническое образование, развивать профессионалитет. Пришло время отказаться от болонской системы в высших учебных заведениях.
Но для того чтобы серьезно восстановить нашу промышленность, нужно восстановить станкостроение и электронную промышленность. В принципе мы можем делать все.
Намечена правительством большая программа в авиастроении. Мы теперь не будем покупать «Боинги» да «Айрбасы». Будем выпускать свои самолеты: широкофюзеляжные самолеты «Ил 96», на таком, кстати, летает президент, и среднемагистральные «Суперджет» и «МС21».
Нетерпимо, что «Суперджет» на 80 процентов изготавливался из импортных деталей. Хотя в 1990 году каждый самолет в мире был советского производства.
– Тем не менее специальная военная операция принимает затяжной характер.
– Операция идет в соответствии с планом. Да, не совсем быстро, как хотелось бы. Но надо учитывать, что украинские националистические вооруженные формирования, да и ВСУ, занимают огневые позиции в зданиях больниц, школ, детских садах и в жилой застройке, по которым мы стрелять не можем. Они используют в качестве живого щита жителей, которых должны по идее защищать. Вот в этом большая сложность. Все, что располагается вне городской застройки, уничтожается эффективно. Поэтому во избежание потерь среди мирного населения Вооруженные силы России и народных республик перемалывают подразделения противника методично и по возможности с дистанции.
– Сегодня уже никто не скрывает информации, что Украину буквально насыщают вооружением, причем уже натовского образца.
– Мы воюем фактически с коллективным Западом. И Запад поставляет беспрерывно оружие, в том числе и большой дальности, реактивные системы залпового огня. Они уже отгружены и движутся в сторону украинской границы. Поэтому необходимо принимать меры и уничтожать их до того, как они будут развернуты на огневых позициях.
– Почему этого не делается?
– Делается. Но есть тоже определенные сложности, противником проводятся маскировочные мероприятия. Мы же не можем уничтожать все поезда, что движутся с западного направления, а они практически всегда маскируются под пассажирские поезда. Далее, уничтожение мостов тоже не входит в наши задачи – инфраструктуру придется нам же восстанавливать. Но разведка работает, местоположение оружия вычисляется и по местам его скопления наносятся ракетнобомбовые удары.
– Стали звучать голоса – давайте менять «азовцев» на наших военнопленных. Так много шуму наделало заявление нынешнего лидера ЛДПР Слуцкого о такой возможности.
– «Азовцы» – это те преступники, которые должны обязательно предстать перед судом, их преступления продиктованы откровенной ненавистью к жителям ЛНР и ДНР. И взять их и обменять на коголибо, спасти им жизнь и свободу, я думаю, что такого не будет никогда. Нужен международный трибунал. Иначе и быть не может. И телефонные звонки западных лидеров, вроде Макрона, о необходимости обмена – ни о чем. Что же до заявления Слуцкого, то я такого не слышал в стенах Госдумы. Могу заверить, что мнение Государственной думы, и не только фракции КПРФ, категоричное – «азовцев» судить, как и других военнослужащих, которые совершили военные преступления. Тем более что их фамилии известны Следственному комитету РФ.
– Пушки или масло – эта тема во все времена остра. Как обеспечить безопасность в широком смысле с продовольственной безопасностью, в частности? Тем более в наши дни, когда в мире заговорили о грядущем голоде.
– С продовольственной безопасностью, я считаю, сдвиг есть. Наша деревня, в целом агропромышленный комплекс, несмотря на тяжелейшие «постреформенные» условия, резко увеличила на ряде направлений объем продукции. Мы увеличили производство зерна. Если еще 4–5 лет назад мы выращивали 70–80 млн тонн зерна, то сейчас далеко за 100. Это зерно может полностью обеспечить нас мясом, молоком, маслом, хлебом.
Прежде чем приехать в Омск, я побывал в Тюменской области. Там есть картофелеводческое хозяйство «Агрофирма «КРиММ», где вывели семена суперэлитного картофеля. Здесь с трех тысяч гектаров собирают в общей сложности 130 тысяч тонн картофеля. Говорил с руководителем этого предприятия о семенах, о зависимости от импорта семян, так он уверяет, что готов выдать на гора 13 тысяч тонн семенного картофеля, а если ему только немножко помочь – он может засыпать всю страну семенным картофелем, но при условии, что 70 процентов семян у него гарантированно купит государство. И это не на Кубани, не в Ставрополье, а в Тюмени, в краю рискованного земледелия. Вот такие хозяйства надо целенаправленно поддерживать.
Считаю, что при четких целях и понятных конкретных задачах наша страна горы может свернуть, а не только провести операции по денацификации и демилитаризации. Наша фракция в Госдуме постоянно проводит масштабные публичные слушания с участием ведущих руководителей и ученых по аграрным проблемам. Вот недавно рассматривался острый, довольно запущенный вопрос мелиорации земель, восстановления выброшенных из оборота земель сельскохозяйственного назначения.
Что к «пушкам», что к «маслу» – отношение государства должно быть в приоритете. Такова наша позиция.
Евгений ПАВЛОВ.
