В начале пленарного заседания Госдумы 21 июня выступил лидер КПРФ Геннадий Андреевич Зюганов. Он поделился с депутатами впечатлениями о 25-м Петербургском международном экономическом форуме.
– Уважаемые коллеги, считаю, что председатель Госдумы поступил совершенно правильно, когда отправил большую делегацию, в 50 человек, на Питерский форум. Я никогда так внимательно не следил за его содержанием, ибо сейчас вопрос стоит ребром: надо выбирать новый курс, о чем не раз говорил президент.
В апреле прошлого года он сформулировал свое Послание, где подтвердил: мы должны войти в пятерку сильнейших держав, одолеть вымирание, бедность, сделать всё для прорыва новейших технологий. Но затем последовал бюджет, за который вы голосовали, где не пахло ни прорывом новых технологий, ни тем более борьбой с вымиранием и бедностью. За прошлый год мы потеряли почти миллион человек, а родилось – меньше, чем в 44-м военном году.
Я внимательно выслушал президента, отметил там почти три десятка позиций, у меня с ними не было никакого разночтения. Наша команда предлагала – от программ экономических, которые готовили Кашин, Харитонов, Коломейцев, Савицкая, до социально-образовательной, разработанной Мельниковым, Смолиным. После выступления О. Смолина В. Володин поддержал его позицию, в следующий понедельник здесь будут большие слушания по образовательной системе. Мне было важно «замерить температуру»: каким образом отреагируем на уникальный опыт и поддержку Китая? Председатель Си Цзиньпин выступил не просто здорово, он безоговорочно, в политическом и в социально-экономическом плане, протянул руку и готов максимально способствовать выводу мира и всех нас из системного кризиса. Кстати, и руководитель Египта, а из Каира видны все ветры Ближнего Востока и вся температура Африки, тоже поддержал.
Внимательно посмотрел, каким образом прошли наши главные экономические заседания. И был поражен: та команда, которая притащила страну к нынешнему барьеру, ведет себя так, как будто ничего не происходит в этом мире. Сидела экономическая секция во главе с Силуановым. Были там Набиуллина, Орешкин… Они обсуждали, повторяя всё те же гайдаровские мантры. И никто из них не вспомнил ни о стратегическом планировании, ни о новой принципиальной налоговой политике.
Невозможно никого побеждать со ставками за кредиты 15–20 процентов. Невозможно двигаться вперед, если «дети войны» нищенствуют. Мы девять раз вносили законопроект о «детях войны», которые получают жалкие 12–15 тысяч и вымирают пачками. С таким «грузом» невозможно двигаться вперед.
Надеялся, что средства массовой информации, а у нас талантливые журналисты, отреагируют. Посмотрел, каким образом освещался Форум – важнейшее событие, – в том числе и позиция партии, которая предложила целую программу вывода страны из кризиса. Но нам досталось всего три процента эфирного времени. Всё выбросили...
Обычно на форуме подходили к руководителям партий, брали интервью и показывали их. В этот раз было всё по-другому. Везде одна только «Единая Россия». Но она не побеждает, а скорее проигрывает.
Мы опубликовали в своих каналах, как я беседовал полтора часа с президентом после его прошлого Послания 1 июня, речь шла о том, как выполнить волю народа и сменить курс. Без этого невозможно одолеть ничего!
Президент говорит – да, предлагает реальные варианты. А все, кто обязан выполнять, включая правительство, как будто не слышат.
Извиняюсь, а каким образом мы будем входить в пятерку сильнейших стран при нынешней бедности? Мы будем пятнадцатые, мы никуда не сможем войти.
Каким образом мы перестанем вымирать, когда полстраны живет на 20 тысяч рублей и меньше?
Каким образом, когда в казне денег до фига, из бочки вываливаются, учителя полуголодные, врачи – то же самое?
Президент задает вопрос врачу высшей категории: у вас какая зарплата? Он говорит: 30 тысяч. Для президента это новость? Но это все знают.
Мне нравится его идея военно-политической операции в борьбе с нацизмом, фашизмом, демилитаризацией и укреплением суверенитета.
Но я сегодня хотел спросить у президента: что вы имеете в виду под суверенитетом? Суверенитет от слова «суверен». Есть суверен диктатора, есть суверен монарха, есть суверен олигархии, а есть суверенитет народа. Мы впервые в нашей тысячелетней истории обрели суверенитет народа в октябре 17-го, когда народ стал управлять, народ стал определять политику своей страны. Это дало колоссальный взлет Великой державы, и нашу Победу, и наш космос, и наш стратегический приоритет. Вот что дал суверенитет народа. Как только этот приоритет и суверенитет был предан, так всё и посыпалось.
Какой может быть суверенитет? Суверенитет есть экономический и технологический, президент это «разжевал» прекрасно. Какой может быть у вас технологический суверенитет, если вы тратите в 4 раза меньше на фундаментальную науку? Если у вас образование под откос пущено? Если у вас высшее образование получают люди, не окончившие нормальную среднюю школу? При таких условиях суверенитет невозможен.
Давайте удваивать! Мы это предлагали, вы знаете. Жорес Алфёров тут много раз выступал, Мельников, все… Но такое ощущение, как будто оглохли многие.
Начинаю смотреть и слушать «завтрак» Грефа. Когда первый раз увидел Грефа, были там Даня Милохин, Моргенштерн... Это же такое убожество, от которого тоска берет. И завтрак – чай зеленый за 3 тысячи рублей, ребрышко баранье – 17 тысяч… Разговор: давайте продадим последнее, МУПы, ГУПы и всё остальное. Даже «Массандру» продали, хотя она не продается, как Большой театр, «Лужники».
В этот раз смотрю, на «завтраке» Греф задает вопрос: что будем делать? И опешил. Опешила его аудитория, куда ни одного нашего, от КПРФ, не пригласили. Арефьев у нас блестяще знает экономику, даже его не пригласили. Там два вопроса было: трубу повернем с запада на восток или будем заниматься реальным производством? 83 процента Грефу сказали: будем заниматься реальным производством. А он не хочет этим заниматься. Мордашов тоже не хочет заниматься. Тогда, «Единая Россия», проявляйте волю, вы политическая партия, вас тут больше 300 человек, проявляйте волю!
Каким образом можно устранить пять самых главных опасностей?
Первое. Раскол общества, он нарастает, не сокращается.
Второе. Износ оборудования – за 60 процентов уже, технологическое отставание.
Каким образом, если вы не хотите учить, лечить нормально? Каким образом, объясните, будете устранять опасности?
Я вам приводил пример: в годы войны, в 42-м, мы тратили на образование больше, чем сегодня, а в 50-м каждый пятый рубль шел на эти цели.
И еще одна сторона этого вопроса. Мы накануне Дня памяти и скорби. Я изучал войну не по басням Яковлева, Коротича и всей прочей сволочи, которая плевала в колодец всем моим, кто сражался. У меня отец начал войну в 30 лет, в первый день на границе бессарабской. Я ему задал вопрос: почему вы так отчаянно сражались за Одессу и Севастополь? Под Севастополем он ногу потерял. Он сказал: если бы мы фашистов не задержали на пару месяцев, они пришли бы раньше к Волге, к Сталинграду, перерезали бы Волгу, на 80 процентов их моторы заправлялись бы бакинской нефтью, а наши все самолеты и танки встали бы, поэтому и дрались до последнего.
У меня следующий брат отца погиб, в Белоруссии. Алексей погиб на Украине. Младший брат приписал два года и в 17 лет пошел защищать Кенигсберг, там его дважды тяжело ранило.
Я изучил Кенигсбергскую операцию. Это была самая укрепленная крепость на всем пространстве Европы. Ее 130 тысяч фашистов защищали. Было еще начало апреля, за месяц до Победы, надо было ее брать. Я говорю: как вы сумели взять? Я ездил посмотреть, мне показалось, что это невозможно. Брат отца сказал: мы каждый шаг промерили, все операции изучили, я знал каждое свое движение… За три дня взяли эту крепость.
Ровно 130 дней лупят бандеровцы по Донбассу. Если нужно, давайте соберемся на закрытую встречу и дадим армии всё, что она захочет.
А когда мне говорят, что доброволец должен форму себе покупать, – это полный позор. Я, будучи сержантом Советской Армии, пять форм имел, больше, чем капитан подводного крейсера сегодня имеет. Это вопрос принципа, мы обязаны там справиться.
Мы умеем это делать, у нас уникальный опыт. Вот только что наши вернулись из Белоруссии. Спасибо Мельникову, Кашину, отлично отработали – батька Лукашенко, вы, парламентарии. Я принимал присягу под Минском, в Уручье, на сталинскую линию обороны ездил, меня Лукашенко сам возил. Посмотрел всё и спрашиваю: скажи, а первая атака на Советский Союз начиналась с пакта Молотова–Риббентропа, что они привязались? Мне отвечают: если бы мы этот договор не заключили, не двинули на 250 километров, война началась бы с эстонской границы. А это – 140 километров до Питера, фашисты продвигались в первые дни войны со скоростью 30 километров в сутки. Никакая б Ладога нам не помогла, если бы Красная Армия не задержала фашистов в Одессе и Севастополе, на Севере – тогда бы они Москву взяли с ходу. Это и есть военно-политическая операция.
Сейчас мы воюем со всей Европой. Откуда появились эти три пятерки, откуда снаряды? Что они с неба упали? Есть мосты, тоннели и всё остальное. Мы обязаны всё сделать, чтобы обезопасить тех, кого защищаем. Там мы спасаем себя, свой мир, свою историю и свою Победу.
Надо проявлять волю и солидарность вместе. А вы пока в одиночку сражаетесь и проигрываете. (Аплодисменты.)
Геннадий ЗЮГАНОВ
Председатель ЦК КПРФ
