К 120-летию создания в России первого государственного телеграфного агентства
Информационные войны. Это понятие прочно вошло в политический обиход. В современных условиях любой дипломатический или военный конфликт сопровождается ожесточённой схваткой на информационном поле, а исход борьбы зачастую зависит от того, кто сумел захватить там инициативу.
В наши дни СМИ называют четвёртой властью, а сто лет назад прессу именовали шестой великой державой. И это не случайно. В условиях капитализма информация превращается в весьма востребованный товар, приносящий немалую выгоду. Отсюда — неизбежное сращивание влиятельных органов печати с крупным капиталом. С.Я. Маршак в своё время точно подметил: «владелец заводов, газет, пароходов».
На Западе возможности информационных ресурсов оценили значительно раньше, чем в России. Телеграфные агентства возникли там уже в XIX веке. К началу ХХ века консорциум крупнейших телеграфных агентств, в котором главную роль играли английский Рейтер и немецкий Вольф, фактически поделил между собой мировое информационное пространство.
В России в то время не существовало какого-либо официального органа, который отвечал бы за информационную безопасность государства. Вопрос о создании национального телеграфного агентства впервые был поставлен министром финансов С.Ю. Витте, считавшим, что обмен известиями России с заграницей происходит под контролем и цензурой Вольфа и с точки зрения германских интересов. По его инициативе в 1902 году было учреждено Торгово-телеграфное агентство (ТТА), которое очень быстро вышло за рамки обслуживания исключительно финансового ведомства.
В ходе Русско-японской войны Россия терпела поражение не только на полях сражений, но и на пропагандистском фронте. В российском МИД позднее признали, что не смогли оказать достойного противодействия враждебной агитации и склонить на свою сторону общественное мнение других стран: «Наши ... слабые и запоздалые попытки ... оказались безрезультатными, вследствие отсутствия у нас какой-либо систематической организации дела...»
По этому поводу летом 1904 года между министром иностранных дел В.Н. Ламздорфом и министром финансов В.Н. Коковцовым состоялся обмен мнениями. Руководитель МИД констатировал: «Со времени открытия военных действий на Дальнем Востоке в печати стали появляться извращённые сведения об общем политическом положении дел, причём сведения эти почерпаются преимущественно из иностранных, зачастую враждебных России, источников». Ламздорф предложил объединить усилия для распространения известий, «отвечающих истине и русским интересам», воспользовавшись для этого структурой ТТА. Коковцов идею поддержал: «Чрезвычайные события, переживаемые нами в настоящее время, в очень большой степени усилили потребность правительства в услугах хорошо организованного телеграфного агентства». Инициатива министров получила одобрение царя.
Назначенный директором нового агентства П.И. Миллер, один из ближайших сотрудников С.Ю. Витте, сообщил представителям ТТА на местах: «С 1 сентября мы преобразуемся в большое политическое и торгово-телеграфное агентство под кличкой С.-Петербургского. Нам дан ряд существеннейших льгот по передаче телеграмм и придан характер официального агентства... Надеемся вскоре же довести его до уровня большого европейского политического агентства. Оно должно быть, конечно, прекрасно осведомлённым, независимым, равноправным с Вольфом, Гавасом, Рейтером и развивать свою программу самостоятельно и соответственно интересам России. Оно никогда не согласится зависеть от Вольфа или другого заграничного агентства».
Руководство агентством осуществлял Совет, состоявший из директоров от трёх министерств: финансов, внутренних и иностранных дел. Непосредственным руководителем агентства был директор-распорядитель. При этом СПА продолжало оставаться в ведении министерства финансов. Лишь в 1910 году агентство было переподчинено правительству. Но так как после убийства П.А. Столыпина пост премьер-министра перешёл к В.Н. Коковцову, влияние финансового ведомства на деятельность СПА сохранилось. И это было важно. По роду своей деятельности Коковцов лучше многих других членов правительства сознавал реальные условия, в которых приходилось действовать агентству. Как министр финансов, он должен был учитывать настроение общественного мнения за границей, влиявшее на биржу. По этой причине Коковцов легко находил общий язык с министрами иностранных дел — А.П. Извольским, а затем С.Д. Сазоновым. Связь СПА с дипломатическим ведомством особенно укрепилась в 1907 году, когда агентство возглавил А.А. Гирс, одновременно занимавший пост заведующего Отделом печати МИД.
Следует заметить, что СПА было менее подвержено хронической болезни, свойственной другим государственным учреждениям царской России, — косности и бюрократизму. Специфика его работы требовала оперативности, исключавшей бумажную волокиту. В штате сотрудников агентства тон задавали кадры, воспитанные во времена С.Ю. Витте.
Будучи по существу правительственным учреждением, СПА, тем не менее, не получало субсидий из государственной казны, являясь коммерческим предприятием: «Никаких сумм на своё содержание С.-Петербургское телеграфное агентство из средств государственного казначейства не получает, а функционирует и развивает свою деятельность за счёт тех подписных денег, которые оно собирает с абонентов на свои издания. Правительственная материальная поддержка выражается лишь в предоставленных агентству льготах по оплате тарифа за подачу телеграмм».
Революционные события 1905—1907 годов стали испытанием для только что созданного телеграфного учреждения. На начальном этапе проявился недостаток информации из провинции. Оказалось, что по цензурным соображениям корреспонденты опасаются сообщать о протестных акциях. Правление поспешило внести ясность: «Здесь очевидное недоразумение. С.-Петербургское агентство должно быть хорошо осведомлено о всех происшествиях, имеющих крупное значение, а к их числу непосредственно принадлежат политические манифестации, студенческие волнения, стачки фабричных рабочих, крестьянские беспорядки и т.п. Своевременное и беспристрастное изложение, телеграфирование агентству обо всех подобных происшествиях составляет непременную обязанность гг. корреспондентов, и они не должны входить в рассмотрение, насколько возможно помещение таких телеграмм в прессе. Обсуждение этого вопроса принадлежит Правлению агентства».
Но это вовсе не означало, что все полученные телеграммы подлежали распространению. В полном объёме информация помещалась в секретных бюллетенях агентства под литерой «А». В список лиц, которым они предназначались, входили 45 высших сановников и 10 лиц царской фамилии. Николаю II доставлялись все сведения, за исключением тех, «какие содержат отзывы или мнения, касающиеся его величества лично». Для передачи данных закрытого характера был предусмотрен шифр.
В декабре 1904 года на заседании Совета агентства проявились расхождения принципиального характера между его руководством и теми, кого сейчас принято называть «силовиками» по вопросу о том, как следует освещать события. П.И. Миллер был убеждён: «Завоевать доверие за границей можно только полной осведомлённостью и возможно полным беспристрастием, иначе сообщения агентства потеряют ударную силу. На них будут смотреть как на тенденциозные уклонения от истины и недомолвки. А это лишило бы агентство возможности работать в интересах правительства, заставляя заграничное общество быстро и с доверием воспринимать желательные для России сведения». Представитель МВД Н.В. Шаховской возразил, что «ввиду переживаемого Россией критического момента, в сообщениях агентства за границу желательна большая осторожность, чтобы за границей не составилось представления о внутренней неустойчивости России». В итоге Совет постановил: «Придать сообщениям агентства за границу возможно полный и беспристрастный характер, при соблюдении необходимой осторожности. Передавать, наряду с фактами, обобщения успокоительного характера».
Но спустя всего несколько дней ситуация резко изменилась. О трагических событиях Кровавого воскресенья СПА передало только официальное сообщение, после которого ограничивалось известиями типа: «столкновений не было», «день прошёл спокойно», «ночь прошла спокойно», «спокойствие всё более и более восстанавливается» и т.п. Но таким путём скрыть правду о случившемся было невозможно: в России работало множество иностранных корреспондентов и представители мировых телеграфных агентств. Газета «Русь» писала об откликах за границей: «Все наиболее распространённые органы посвятили Петербургу не столбцы, а целые листы, иногда целый ряд листов... Телеграммы немецких и французских газет сообщают в один голос о 2-х тыс. убитых и 4—5-ти тыс. раненых... Эти цифры представляли такой контраст с официальными сообщениями, что общественное мнение склонно было верить во всё худшее».
12 января редакторы и издатели петербургских газет обратились к министру внутренних дел П.Д. Святополк-Мирскому с просьбой дать возможность опубликовать подробный и верный отчёт о событиях в столице. Но тот ответил, что разрешение зависит от генерал-губернатора Д.Ф. Трепова. В результате 15 января в газетах было напечатано: «О событиях 9 января и последующих дней мы имеем возможность печатать только правительственные сообщения и официальные сведения». Тех, кто посмел ослушаться, ждало наказание.
Революционный процесс между тем набирал силу. Агентство получало известия о забастовках из Батума, Варшавы, Кутаиси, Кишинёва. В ряде телеграмм — из Варшавы, Либавы, Киева, Саратова и др. — сообщалось о забастовках на железных дорогах. Таким новостям старались, по возможности, придавать спокойный тон. Однако читатели всё равно догадывались, насколько положение серьёзно, тем более что газеты давали более полную информацию. Забастовки охватили 30 из 33 железных дорог Российской империи и заставили правительство ввести режим военного положения на железнодорожном транспорте и установить уголовную ответственность за прекращение работ.
22 февраля было объявлено о введении военного положения в Баку и Бакинской губернии. Из Харькова, Варшавы, Томска сообщали о закрытии высших учебных заведений, из Казани о студенческой демонстрации, из Курска о волнениях среди гимназистов.
Местным властям был разослан циркуляр за подписью П.Д. Святополк-Мирского, в котором их призывали оказывать СПА помощь в получении информации: «Одним из наиболее целесообразных средств для борьбы со злоупотреблениями гласностью является, как показывает опыт, умелое пользование тою же гласностью. Органом, при посредстве которого возможно наиболее широкое распространение сведений и известий, является официальное С.-Петербургское телеграфное агентство». Следуя указаниям правительства, СПА регулярно сообщало о поднесении верноподданнических адресов от разных слоёв населения. Однако на фоне нараставшего в стране революционного движения подобные «успокоительные факты» не давали желаемого результата.
По мере развития революции агентству приходилось постепенно ограничивать информацию, предоставляемую прессе. А вскоре руководству СПА пришлось пересмотреть порядок предоставления телеграмм самому Николаю II. В июне 1905 года А.Г. Булыгин, сменивший Святополк-Мирского на посту министра внутренних дел, выразил озабоченность тем, что телеграммы, посылаемые императору, «в некоторых случаях содержат тревожные, способные взволновать сообщения и иногда оказываются неверными».
После поражения Декабрьского восстания, на спаде революции произошло полное изменение информационной политики агентства. С приходом на место П.И. Миллера С.С. Трубачёва, типичного царского чиновника, корреспонденты получили новые инструкции. В телеграммах следовало сообщать «всё, что характеризует укрепление религиозного чувства, поднятие нравственности населения, пробуждение в нём национального самосознания в духе российской государственности, проявление со стороны общественных учреждений и групп населения доверия к правительственной власти и её органам, готовность идти навстречу правительственным мероприятиям».
В период, предшествовавший Первой мировой войне, руководству агентства удалось сделать довольно многое: была сформирована корреспондентская сеть на территории Российской империи, создана служба зарубежной информации с собственными представителями в крупных мировых центрах. В 1905 году СПА стало членом консорциума иностранных телеграфных агентств.
Несмотря на достигнутые результаты, российское агентство уступало по эффективности работы большинству зарубежных партнёров, успевших за долгие годы накопить богатый опыт и создать соответствующие структуры.
Престиж официального телеграфного агентства России во многом зависел от качества его корреспондентского корпуса. Обеспечение корреспондентской сети внутри страны было возложено на местные власти. Однако результат не оправдал ожиданий. В 1906 году В.Н. Коковцов признался П.А. Столыпину: «Назначенные каждый раз не иначе, как по указанию высшей местной администрации, официальные корреспонденты агентства, за некоторыми, довольно редкими исключениями, относятся к возложенным на них обязанностям недостаточно серьёзно и внимательно и либо вовсе не телеграфируют, либо телеграфируют редко, не систематически». Более эффективно работали местные журналисты, которых пришлось подключить к делу.
Подбор кадров зарубежных корреспондентов осуществлялся под контролем МИД. Практически сразу удалось наладить телеграфную службу из Берлина, Вены и Парижа. В 1908 году корреспондентские посты существовали в Константинополе, Тегеране, Токио и Пекине. В то же время СПА в течение ряда лет было вынуждено обходиться без постоянного корреспондента в таком важном центре, как Лондон. Директор-распорядитель агентства О.И. Ламкерт в 1911 году признавал, что «многие стороны английской жизни остались без надлежащего освещения или же освещались с точки зрения английских, а отнюдь не русских интересов».
В 1911 году, в связи с возросшим значением Балканского полуострова, были созданы новые посты в Софии, Белграде, Бухаресте и Цетинье. Кроме того, представитель агентства в Константинополе обзавёлся сетью субагентов, работавших в Сараеве, Загребе, Салониках, Монастыре, Ускюбе (Скопье). Венский корреспондент имел осведомителей в городах Черновцы, Триест, Будапешт, Прага, Краков, Познань.
Со временем расширилось представительство СПА на Дальнем Востоке: помимо Пекина и Токио, корреспонденты появились в Ханькоу, Янцзыфу, Харбине и Сеуле. Осведомители, находившиеся в пограничных китайских городах, передавали харбинскому корреспонденту агентства сведения, представлявшие интерес для России.
В политическом отношении состав корреспондентов был довольно пёстрым. Первым берлинским корреспондентом СПА был Г.Б. Иолос, одновременно сотрудничавший в либеральных «Русских ведомостях» и убитый в 1907 году черносотенцами. Относительно его преемника А.И. Маркова ходили упорные слухи, что какое-то время он служил осведомителем полиции в Берлине. Римский корреспондент К.М. Кетов, ранее работавший в «Вестнике финансов» и «Торгово-промышленной газете», на самом деле оказался немецким колонистом из Саратова И.А. Крейнертом. Уже во время Первой мировой войны выяснилось, что за связь с революционной организацией он был заключён в крепость, затем сослан. После революции 1905 года, сменив имя, он бежал за границу. К качеству его работы у руководства СПА претензий не было.
Связь СПА с МИД была прочной. Представители агентства за границей работали в непосредственном контакте с российскими дипломатическими учреждениями. Для того чтобы в Петербурге могли судить о степени достоверности присланной информации, телеграммы сопровождались особыми словами. Сведения, полученные из русского посольства, имели пометку «Prima», сведения из местных источников — «Secunda». Если корреспондент посылал сообщение, на которое посольство не дало согласия, то телеграмма начиналась словом «Tertia».
Наиболее опытные сотрудники СПА выполняли поручения, далеко выходившие за рамки их прямых служебных обязанностей. Посол в Берлине С.Н. Свербеев, представляя А.И. Маркова к награде, отмечал: «г. Марков является нередко весьма ценным осведомителем императорского посольства». Одним из самых деятельных осведомителей был венский корреспондент В.П. Сватковский. Только в 1910—1912 годах им было прислано в МИД около ста аналитических записок, содержавших ценную информацию о внутреннем положении Габсбургской империи.
Официальному телеграфному агентству приходилось действовать в условиях конкуренции со стороны влиятельных частных изданий: «Вообще, не только столичные, но и крупнейшие провинциальные газеты... начали усиленную конкуренцию с нами, всячески стремясь обогнать нас». Хотя СПА имело преимущество в получении сведений из официальных источников, корреспонденты газет достигали своих целей за счёт связей и немалых денежных средств. Кроме того, они широко использовали обмен информацией с иностранными коллегами.
И всё же для большинства газет, особенно провинциальных, приоритет СПА оставался бесспорным. Бесплатная подписка на бюллетени агентства или пониженная плата за телеграммы были одной из форм субсидирования проправительственной прессы. В 1913 году В.Н. Коковцов сообщал главе МВД Н.А. Маклакову: «...Газеты заявляют, что без поддержки агентства они не в состоянии выдерживать конкуренцию с газетами левого направления, которые привлекают к себе большое число читателей и вытесняют с газетного рынка своих политических противников».
Первая мировая война потребовала перестройки всей работы агентства. Партнёрские отношения с германским Вольфом и австрийским Корреспонденц-бюро были разорваны.
В связи с переименованием Петербурга в Петроград было изменено и название учреждения.
Перед Петроградским телеграфным агентством (ПТА) была поставлена задача обеспечить снабжение армии оперативными и достоверными сведениями о событиях в России и за границей «для парализования распространяющихся на фронте и вносящих деморализацию в ряды войска вздорных, нелепых, а часто и злонамеренно распространяемых слухов». Агентство незамедлительно приступило к рассылке в штабы армий, корпусов, дивизий и отдельных полков циркулярных телеграмм, которые получили название «Военный вестник». В них публиковались официальные сообщения из Ставки и из штабов союзных армий. Такими же телеграммами ПТА снабжало губернские и уездные земства. Губернаторам было дано разрешение выдавать свидетельства на право издания бюллетеней ПТА частным лицам. Вместе с тем местным властям поручалось следить за тем, чтобы продавцы не завышали подписные и розничные цены.
20 июля 1914 года было опубликовано Временное положение о военной цензуре. Телеграммы ПТА предоставлялись на просмотр в Петрограде. Однако в местах их получения цензоры проявляли иногда чрезмерную бдительность. Дело дошло до того, что один из них в августе 1914 года запретил публикацию телеграмм агентства о гибели лётчика П.Н. Нестерова и об отступлении австрийцев по всему фронту. Между тем эти сообщения, полученные из Генерального штаба, были напечатаны всеми столичными газетами. Никакой системы в действиях военных цензоров не было. Найти причину оказалось нетрудно: большей частью это были люди, не имевшие специальной подготовки, — присяжные поверенные, почтовые служащие и т.п. Положение изменилось лишь после того, как О.И. Ламкерт был включён в состав Петроградской военно-цензурной комиссии.
В военных условиях произошла реорганизация службы зарубежной информации ПТА. Её европейский центр был перемещён в Копенгаген, а затем в Стокгольм. До этого времени, по финансовым соображениям, основной поток информации из Европы шёл в Россию через Берлин. С началом войны часть заграничных постов была ликвидирована. Корреспонденты, оказавшиеся на территории противника, попали в трудное положение. Им пришлось в экстренном порядке, порой с немалым риском, переместиться в нейтральные страны. А.И. Марков оказался в Копенгагене, а В.П. Сватковский перебрался в Цюрих.
1 сентября 1914 года на заседании Совета ПТА обсуждался вопрос о перестройке работы с учётом потребностей военного времени. Важнейшей задачей было признано обеспечение агентства качественной и оперативной информацией: «Чем большим спросом будут пользоваться за границей сведения, рассылаемые агентством, тем прочнее будет занимать агентство своё равноправное место в среде иностранных коллег. Эта независимость представляется крайне важной не только для положения самого агентства, но и для высших государственных интересов, так как даёт возможность русскому правительству, через посредство агентства, внедрять в общественные заграничные круги такие представления о России, которые, соответствуя действительности, в то же время являются полезными для русской государственной идеи».
В 1915 году в штате ПТА состояло более 30 корреспондентов и субагентов, работавших за рубежом. Представители агентства находились на английском фронте во Франции, на англо-французском фронте на Балканском полуострове, в Сербии, Салониках, Афинах, Цетинье, Ускюбе (до занятия его противником), Париже, Лондоне, Риме, Стокгольме, Копенгагене, Цюрихе, Каире, Исфагане, Тавризе, Тегеране, Урмии, Энзели, Маку, Пекине, Ханькоу, Чифу, Шанхае, Урге, Токио, Кяхте и Кюльдже.
В годы войны ПТА пришлось освоить новое направление в своей деятельности. Агентству было поручено организовать распространение в нейтральных странах материалов, направленных на противодействие агитации противника. Эта работа осуществлялась при содействии МИД и под его руководством. В феврале 1915 года О.И. Ламкерт информировал Генеральный штаб: «Агентство ежедневно передаёт в союзные с нами и нейтральные государства различного рода опровержения измышлений германских, австрийских и турецких газет, а на балканские государства, кроме того, подробные телеграммы о действительном положении на западном фронте войны, рассеивая этим то неверное освещение, которое создаётся путём широкого распространения в этих государствах сообщений германского и австрийского правительств».
Несмотря на значительное увеличение расходов, материальное положение ПТА с началом военных действий заметно укрепилось. Этому способствовал рост числа периодических изданий и интерес к информации, неуклонно возраставший в широких кругах русского общества. Отчёт за 11 месяцев 1915 года показал, что чистая прибыль агентства составила 160078 руб. Эта тенденция сохранилась и в дальнейшем.
Однако трудности военного времени всё больше давали знать о себе. Остро стоял кадровый вопрос, так как многие опытные сотрудники были призваны в армию. Большим препятствием в работе агентства было общее расстройство телеграфной службы в Российской империи. Всё чаще возникали проблемы с задержкой телеграмм, поступавших из-за границы. Тем не менее Правление ПТА было преисполнено готовности продолжить свою деятельность и намеревалось заключить в ближайшем будущем договор с консорциумом иностранных телеграфных агентств на новых, более выгодных для России условиях.
Февральская революция коренным образом изменила принципы функционирования ПТА, перешедшего в прямое подчинение Временному правительству. Перед агентством была поставлена задача создать за границей позитивный образ обновлённой России.
Как идеологическое учреждение ПТА подлежало реорганизации в первую очередь. Прежде всего была произведена замена руководства агентства. Штат сотрудников был значительно обновлён. К делу были привлечены не только журналисты, но и общественные деятели. Новый директор-распорядитель А.М. Ловягин предупреждал представителей агентства в провинции о том, что при выборе корреспондентов следует прежде всего учитывать их политические взгляды и принимать решение только с одобрения местного общества журналистов и редакторов: «Если такого общества ещё официально не создалось, то можно обойтись, в виде исключения, указаниями как редакторов местных газет, так и местного Совета рабочих и солдатских депутатов, губернского комиссара и городского Исполнительного комитета. Но опросить всех этих лиц и учреждения безусловно нужно».
Революционные события повысили интерес читателей к сообщениям, распространяемым ПТА. Круг подписчиков на телеграммы агентства существенно расширился. Правление дополнило список учреждений, получавших телеграммы бесплатно. В него были включены земства, их было не менее ста. В число фронтовых подписчиков ПТА вошёл ряд армейских организаций.
После ликвидации корниловского мятежа в агентстве были произведены кадровые перестановки. К осени 1917 года ПТА подошло в стадии очередного реформирования. Руководство агентства строило планы по расширению сферы его деятельности. Но вместо этого, ввиду возникшей угрозы захвата немцами Петрограда, в первых числах октября пришлось заняться подготовкой личного состава и материальной части к эвакуации в Москву.
В 1918 году начался новый период истории учреждения. При Советской власти оно получило название: Российское телеграфное агентство, хорошо известное нашим читателям по знаменитым «Окнам РОСТА», в оформлении которых активное участие принял Владимир Маяковский.
В 1925 году РОСТА было преобразовано в Телеграфное агентство Советского Союза — ТАСС.
