Законопроект, меняющий условия поступления в вузы абитуриентов на базе среднего профессионального образования, был внесён в Госдуму сообща представителями трёх парламентских фракций — «Единой России», «Справедливой России — За правду» и партии «Новые люди». Согласно документу, выпускники организаций СПО для поступления в вуз не по профилю полученного ими среднего профобразования должны будут сдавать вступительные испытания в форме ЕГЭ. Сейчас их конкурсный отбор проводится на основании внутренних экзаменов, установленных вузом.
Эта законодательная инициатива, расширяющая сферу использования единого госэкзамена, — либо непростительная ошибка, либо грубая провокация, считают депутаты-коммунисты. В конце января фракция КПРФ в Госдуме провела «круглый стол», предложив его участникам высказать своё отношение к идее «удвоения» ЕГЭ. К разговору были приглашены депутаты Государственной думы, представители федеральных министерств, научного, образовательного и родительского сообществ, руководители ассоциаций организаций среднего профессионального и высшего образования, студенты вузов.
В образовании и ум, и сила
Открыл форум Председатель ЦК КПРФ, руководитель фракции КПРФ в Государственной думе Геннадий ЗЮГАНОВ:
— Добрый день, уважаемые товарищи, друзья! Рады вас видеть на заседании «круглого стола», который мы проводим по исключительно важной и злободневной теме: «Законопроект об «удвоении» ЕГЭ: ошибка или провокация». Жёстко поставлен вопрос, но абсолютно объективно.
Хочу вам продемонстрировать документ, который я представлял в Государственной думе, вносил его в своё время и в правительство, показывал президенту. На нём написано: «Конфиденциально, секретно. Документ Всемирного банка. Только для служебного пользования. Образование для России в переходный период». Он вышел в ноябре 1994 года.
Тех, кто предал нашу страну и продавал её по дешёвке, приватизируя предприятия по цене менее трёх процентов их реальной стоимости, у нас называли почему-то реформаторами. Если бы это случилось в Америке, их бы немедленно посадили на электрический стул, во Франции — дали бы 20 лет тюрьмы. Они, решив встроить нашу страну в хвост дяде Сэму в качестве сырьевого придатка мощной американской экономики и в целом Запада, прекрасно понимали, что делали. Пока будет сохраняться классическая русско-советская школа, которая была образцом для всего мира, справиться с задачей ликвидации нашей страны как конкурента невозможно. Поэтому собрали команду, в которой не было выдающихся педагогов, заплатили ей сумасшедшие деньги и заказали уничтожить школу, сделавшую нас победителями в мае 1945-го, позволившую первыми прорваться в космос и создать лучшую социальную систему защиты граждан.
Прочитав этот документ, я был не просто возмущён и удивлён. Имею на это право: у меня в семье десять педагогов, общий стаж 350 лет, я сам в 17 лет пошёл учителем в сельскую школу, потом преподавал высшую математику, философию в университете и прекрасно понимаю, что такое образование, потому что в семье «педсовет» собирался каждый день.
Когда мы первые прорвались в космос, американцы направили большую комиссию, советская страна принимала её. Я смотрел доклад на 2000 страниц, который они подготовили. Там была глава: «Что знает Иван и чего не знает Джонни?». Главный вывод, который был в ней сделан: Америка проигрывает, прежде всего, на школьной парте и студенческой скамье. После этого они вложили в образование в 10 раз больше, чем вкладывали ранее.
Я выступал в ведущих американских университетах, читал лекции в Англии, в Сорбонне во Франции и неплохо знаю их систему. Они с восторгом говорили о наших специалистах, об умении готовить классных инженеров. Как-то летал на Байконур на совместный запуск американских и наших космонавтов, рядом оказался руководитель NASA и главный организатор космоса. Я спросил его: «Как наши ребята?» Он говорит, если брать космонавтов — талантливейшие люди, широкое образование, философы своего рода и как товарищи очень надёжные. «А техника?» — спрашиваю. Он признался: «Вы нас обогнали минимум на 10—15 лет».
Сегодня, после того как министрами Фурсенко и Ливановым был во многом реализован документ Всемирного банка, погром настолько очевиден, что не надо никому ничего доказывать. Если вы придёте на любой завод, первое, что вам скажет руководитель: у нас не хватает токарей, слесарей, фрезеровщиков — в общем, перечислит весь список специальностей, без которых ни оборону обеспечить нельзя, ни развивать современные производства, ни тем более осваивать новейшие технологии.
Меня тогда поразило, с каким энтузиазмом внедрялась «баба ЕГЭ». Я не против ЕГЭ с точки зрения проверки знаний, но он не должен быть главным мерилом того, как человек соображает. У моего сына пять сыновей и у дочери трое, два сегодня заканчивают 11-й класс, я вынужден заниматься репетиторством и нанимать им репетиторов, а это сумасшедшие деньги. Вы это лучше меня знаете.
После выступления президента с Посланием Федеральному собранию, где он сказал, что «болонка» — это ерунда и надо восстанавливать классическую инженерную подготовку, специалитет, что ЕГЭ — это ненормально, мне казалось, всем станет очевидно: надо искать выход. Мы подготовили прекрасный закон «Об образовании для всех». Над ним трудились нобелевский лауреат Жорес Иванович Алфёров, который 20 лет работал во фракции КПРФ, Юрий Дмитриевич Маслюков, один из крупнейших специалистов в области ВПК, возглавлял в Госплане СССР военную комиссию (то, что сейчас защищает нашу страну, во многом его заслуга), Юлий Александрович Квицинский, один из гениев международного права, написавший три великолепные работы о сути предательства и его последствиях, классные специалисты в области образования Иван Иванович Мельников, единственный, кто в Совете Европы от Госдумы возглавлял комитет по науке и высоким технологиям, Олег Николаевич Смолин, из-под пера которого вышли очень многие законы, и другие наши товарищи и коллеги. Во фракции КПРФ каждый второй имеет учёную степень, сам преподавал или работал на производстве. Вот рядом Николай Коломейцев — он был самым молодым крупным руководителем на «Ростсельмаше», Юрий Афонин и Дмитрий Новиков окончили прекрасные вузы, Маша Дробот возглавляет молодёжное, пионерское и детское движение. И мне казалось, то, что мы предложили, будет быстро внедрено в жизнь. Провели слушания в МГУ. Всё сделали для того, чтобы восторжествовала абсолютно здравая, профессиональная и крайне нужная стране линия.
И вдруг сейчас «пятая колонна» просто на глазах вздыбилась. Я иногда думаю, они, наверное, не хотят отбиваться от нацистов, фашистов, которые объявили войну всему Русскому миру. Если взорвут завод, его за два года можно восстановить. Но если взорвать образование, это травма поколения на всю жизнь, а для страны — минимум на 20 лет. Её невозможно вылечить быстро. Нужно подготовить учебники, кадры, методики, всё остальное. Это очень ответственный процесс.
Я изучал, как мы восстанавливали классическую школу, как писали учебники, как наша школа стала лучшей. Потом смотрел доклады, в том числе допросы фашистских генералов. Когда им задали вопрос: что же вы войну продули, когда у вас перевес был в 2 раза? — ответ их меня потряс, они сказали: да, мы знали, сколько у вас самолётов, сколько танков, сколько пушек, но мы даже не подозревали, что ваши учителя за 10 лет подготовят такого умного, храброго, мужественного и толкового командира и солдата.
Я, когда служил в Германии в военной разведке, специально ездил в рейхстаг посмотреть. Среди штурмовавших Берлин из десяти командиров семь были учителями и директорами советских школ. Ни одного матерного слова на колоннах. Немцы были потрясены уровнем культуры, образования и подготовки советского солдата. Потому и победили, потому и устояли, потому и решили все проблемы.
Это всё стали затаптывать, выбрасывать. Вот сейчас снова возникла коллизия, при которой мы вынуждены обращаться к вам за коллективной поддержкой. Одни внесли закон, уничтожающий корневую систему народного представительства — советы на местах. Она формировалась с первых крестьянских общин. Вторые заявляют: не нужны народные предприятия. Эти предприятия сегодня как островки социализма. Вот рядом с Москвой совхоз имени Ленина. Там школа — лучшая в мире. Я приглашаю посмотреть. Туда ездили и послы, и руководители, и министры. Там детские сады — сказочные: в них преподают и робототехнику, и космос. Там лучший пионерский лагерь. Средняя зарплата — 130 тысяч рублей. У каждого есть квартира, и половина семей — многодетные. Там решены вопросы, которые стоят ребром перед страной.
Член нашей фракции Нина Останина только что вернулась из Анапы, где малограмотные люди, которые получили образование по ЕГЭ, угробили Чёрное море. То, что там произошло, это природный Чернобыль. Анапа — лучшее место на земле, единственное, где горный, степной и морской воздух сходятся вместе, там главный проспект назывался Пионерский, почти три десятка пионерских лагерей и пляж шириной 150—200 метров и длиной 50 километров. Нигде на планете ничего похожего нет. И вот те, кто учился по ЕГЭ, загнали две лоханки в Чёрное море и утопили их с 9 тысячами тонн мазута, и теперь все сидим, измазанные в этом мазуте, — от Сочи до Одессы. А мы этот берег 300 лет осваивали.
Это всё касается именно образования и воспитания. Малограмотные люди, для которых деньги, нажива являются главным смыслом жизни, и войну эту развязали, жуткую и страшную, они и планету сожрут. Поэтому наша задача сейчас — не просто исправить ситуацию, а создать такой заслон внутри школы, общества, который бы не позволил больше это втаскивать.
Сейчас говорят, что нет педагогов. В документе Всемирного банка ставилась задача: слить университеты с педвузами. У нас было около сотни педвузов, где профессионально, грамотно готовили учителей-предметников, и переподготовка была, и педколлективы собирались регулярно. Всё угробили, а теперь ищем, где взять математика, физика и всех остальных.
Трамп ещё в кабинет не залез, а уже заявляет: Гренландия моя, 40 процентов Арктики наши, Панамский канал снова мой и Канада сюда же. Мы имеем дело с очень сильным империалистом, который будет душить крепко, только другим способом, но не менее изощрённо.
У нас есть вся таблица Менделеева, все стратегические ресурсы, у нас есть исторический опыт. Большой театр уже стоял, когда Америки ещё на карте не было. У нас есть всё необходимое, но надо быть умными, сильными, волевыми и успешными — тогда никто нас не тронет. А без образования это невозможно.
«Знания, как и небеса, принадлежат всем»
С докладом выступил первый заместитель председателя комитета Госдумы по образованию и науке Олег СМОЛИН:
— В мире и в России борются два направления в области образовательной политики. Одно называется элитарное — оно исходит из того, что образование нужно дать прежде всего представителям экономической и политической элиты, то есть самым богатым и самым способным, и этого будет достаточно для успешного развития страны. Второе направление, социальное, исходит из того, что образование по максимуму надо дать всем. Второе направление восходит в нашей истории к Михаилу Васильевичу Ломоносову. Это он считал, что, если мы хотим получить блестящую плеяду учёных, образование надо дать максимуму людей (конечно, крепостных он не включал, мы все дети своего времени, но всем остальным — да).
С точки зрения регулирования образования есть разные системы: есть система формалистическая, которая исходит из того, что главное — это нормы права, отчёты, формальные показатели и так далее. И есть система личностно-ориентированная, она восходит, кстати сказать, к нашему крупнейшему педагогу Константину Ушинскому, который говорил, что предметом воспитания в человеке является именно душа не в религиозном, а в общечеловеческом смысле этого слова и что воспитатель — не чиновник, а если он чиновник, то он не воспитатель. Может быть, никто так здорово не показал разницу между этими системами как создатели советского фильма «Доживём до понедельника».
Исходя из этих позиций, мы определяем наше отношение к разным законам и законопроектам.
Парадокс заключается в следующем. Пока в средствах массовой информации одни говорят, что ЕГЭ доживает последние дни, другие утверждают, что никаких изменений в ЕГЭ не будет и быть не может. В Государственную думу группой депутатов внесён законопроект, который мы назвали «законом об удвоении ЕГЭ». В чём смысл? Он предлагает заставить сдавать ЕГЭ не только 11-классников, но и большинство тех, кто получает образование в системе среднего профобразования и собирается поступать в вузы. Мы убеждены, что этот законопроект вреден. И вот наши основные аргументы против него.
Ложная концепция. Мы всегда считали, что вреда от ЕГЭ больше, чем пользы, и поэтому сферу его применения нужно сокращать, а не расширять. Законопроект идёт в противоположном направлении. Больше всего меня удивили коллеги от некоторых оппозиционных фракций, которые ещё недавно вносили законопроект о «похоронах» ЕГЭ, а теперь вносят законопроект о его удвоении — это довольно странно.
Мы, кстати, всегда предлагали мягкий вариант. Иногда меня критикуют за это мои товарищи слева. Мы предлагали перевести единый государственный экзамен в добровольный режим и дать право выбора и выпускнику, и абитуриенту между ЕГЭ и классическим экзаменом, чтобы ребятам было проще поступать в вузы других регионов.
Далее. Вообще-то, сейчас университеты и так могут принимать выпускников СПО на основании ЕГЭ, но авторам законопроекта кажется этого мало, они хотят ограничить право университетов, думая, что депутаты умнее ректоров, учёных советов и всех остальных.
Напомню, обязательному ЕГЭ в России уже 15 лет, а с начала его применения прошло 22 года. И что, у нас стало лучше с кадрами? Нет. Геннадий Андреевич говорил про рабочих, а я скажу другое. Кадровики с тревогой думают о том, что делать, когда уйдёт последнее поколение советских конструкторов. Одним словом, с высшим образованием проблем тоже очень и очень много.
Передо мной результаты исследования, охват — 65 факультетов и 19 тысяч студентов, цитирую главный вывод: «По результатам проведённого анализа видно, что баллы ЕГЭ хорошо предсказывают только успеваемость на первом курсе и напрямую не связаны с оценками на последующих курсах». Перевожу на русский язык: качество высшего образования в целом очень мало зависит от ЕГЭ. Зачем мы мучаем детей? Зато качество высшего образования прямо коррелирует с результатами первой сессии.
Вывод очевиден: нам надо облегчить поступление в высшие учебные заведения, но при этом дать возможность вузам, если студент не справляется с программой или он недостаточно серьёзно относится к своим занятиям, его отчислять. В ведущих вузах мира отчисляют до 50 процентов. На моём родном историческом факультете закончили обучение 70 процентов от тех, кто начинал, и это нормально. А у нас, если больше 10 процентов отчислено, срезают финансирование. Это неправильно.
Вред профессиональному образованию. Как известно, единый госэкзамен разрушает систему школьного образования. В старших классах большинство ребят изучают только те предметы, по которым собираются сдавать ЕГЭ. Теперь ЕГЭ грозит разрушить систему профессионального образования: вместо того чтобы готовиться к будущей профессии, те, кто собирается поступать в вузы, будут дрессироваться на сдачу единого государственного экзамена.
Неравенство возможностей. У нас 18 процентов ребят поступают на рабочие специальности. И прежде профессиональная карьера — из рабочего в инженеры — была вполне реальна. Между прочим, после ПТУ получили блестящее образование и стали выдающимися людьми Игорь Курчатов, Сергей Королёв, Юрий Гагарин. У Виктора Черномырдина в дипломе были тройки, но он стал председателем правительства Российской Федерации. Так вот теперь для 18 процентов тех, кто учится по рабочим специальностям, возможность стать инженером мы перекрываем начисто. Закупорка социальных лифтов — вещь крайне вредная и крайне опасная с политической точки зрения. Закупорка элит — это путь к социальным конфликтам.
82 процента ребят поступают в систему СПО с прицелом на высшее образование, на специалистов среднего звена. Нетрудно посчитать, что если в школах после 9-го класса в систему СПО идёт 60 процентов, то 80 процентов от 60 процентов — это порядка половины всей молодёжи. Значит, ЕГЭ затрудняет решение задачи половине всей молодёжи. Я напомню, что 43 процента всех студентов СПО уже сейчас платят за образование, это грубейшее нарушение Конституции, на которое никто не обращает внимания.
Лоббирование интересов репетиторов и репетиторских компаний. Они точно извлекут пользу из законопроекта. Если верить социологам, сейчас 70 процентов всех, кто готовится к ЕГЭ, платят репетиторам, в крупных городах — 90 процентов. По нашим оценкам, если взять самую скромную плату за час репетиторской работы в 1100 рублей, а в Москве вживую вы таких репетиторов не найдёте, то репетиторам родители платят 450 миллиардов рублей. Если закон будет принят, эта сумма удвоится. Напоминаю, что общая сумма федерального бюджета на образование — 1 триллион 500 миллиардов рублей.
Мы получим дополнительную проблему набора в некоторые вузы. Уже сейчас не менее половины выпускников меняют специальность после получения профобразования. Да, повторю, связи между результатами ЕГЭ и качеством высшего образования нет. Дополнительные трудности с набором возникнут у педагогических, инженерных, аграрных вузов. Кому это выгодно?
Обострение кадрового кризиса в педобразовании. У нас остро не хватает педагогов. По данным Академии народного хозяйства при президенте РФ, если бы работали нормальное количество часов, не хватало бы 250 тысяч человек. По данным портала superjob.ru — полмиллиона. Одна из причин — педагоги всё чаще уходят в репетиторы. Забот меньше, зарплата в разы больше. С «удвоением» ЕГЭ ещё больше педагогов будут уходить в репетиторы.
Недовольство людей. По разным оценкам, от 60 до 70 процентов всех граждан не любят единый государственный экзамен. Мало того, председатель Государственной думы говорил, что ЕГЭ входит в пятёрку факторов, вызывающих наибольшее недовольство граждан. Однако если сейчас ЕГЭ затрагивает 40 процентов молодёжи, то будет затрагивать как минимум 80. Как это скажется на популярности власти? Давайте подумаем. И стоит ли это делать?
Мы считаем, что единый госэкзамен — это часть ошибочной стратегии. Какие вообще задачи должна решать система образования? Их три главных.
Первая — подготовка кадров. Мы видим, что ЕГЭ не помогает, как минимум, решению этой важнейшей задачи.
Вторая — воспитание гражданина. Любая формалистическая система образования — враг воспитания по определению. ЕГЭ — это часть формалистической системы образования. Он превращает педагога в репетитора, а репетитора делает главной фигурой вместо педагога. Это ненормально. И при этом мы рассуждаем о том, что нужно возвращаться к воспитанию.
Третья — многостороннее развитие личности. Я уже говорил о том, что ребята в старших классах, как правило, изучают те предметы, по которым собираются сдавать ЕГЭ. Результат — массовая неграмотность среди молодого поколения. Например, 12 лет назад социологи спрашивали молодых людей: согласны ли вы с тем, что Солнце это спутник Земли? 28 процентов согласны. Сейчас таких стало 35 процентов. То есть Коперника для них не было. Что касается исторических знаний, ситуация ещё хуже, потому что не имеют представления те, кто собирается сдавать ЕГЭ по информатике, математике и так далее, о том, кто были наши союзники и противники во время Первой и Второй мировых войн, думают, что царя свергли большевики, хотя большевики сидели в тюрьмах, а Ленин писал в одном из писем, что, наверное, современное поколение революции уже не дождётся, и так далее. Повторяю: ЕГЭ не решает ни одной стратегической задачи, а многим задачам вредит.
Ни один из авторов законопроекта не пришёл на «круглый стол». Я официально вызываю любого из них на интеллектуальную дуэль на любом теле- или радиоканале с большой аудиторией, чтобы люди услышали аргументы «за» и «против». Кстати, много лет назад Владимир Жириновский принял участие в такой дуэли со мной на радио «Эхо Москвы», ныне закрытом. Он тогда яростно защищал ЕГЭ. Его поддержали 17 процентов слушателей, меня — 83 процента.
Кто-то из великих сказал: знания, как и небеса, принадлежат всем. Мы будем отстаивать принцип: образование для всех в течение всей жизни.
Стране нужны много-профильные специалисты
Нина Останина, председатель комитета Госдумы по защите семьи, вопросам отцовства, материнства и детства, председатель «Всероссийского женского союза — «Надежда России»:
— Позиция наша остаётся неизменной: постепенно нужно отказываться от ЕГЭ. А начать следует с введения принципа добровольности его сдачи, потому что единый госэкзамен тесно связан с разрушением системы высшего образования. Двухуровневая система проталкивалась под предлогом, что якобы наши дети будут безболезненно трудоустраиваться в тех государствах, где признаются российские дипломы.
По сути дела, вся система — от школы до высшего образования — была нацелена на то, чтобы готовить рабочую силу для зарубежных государств, поэтому сегодня остался выпадающий сегмент — это среднее профтех-образование, которое не затрагивал единый госэкзамен. Но добрались и до него. Авторы законопроекта продолжают идеи Фурсенко и Ливанова, которые были заложены в едином госэкзамене.
Кто сегодня занимается разработкой Стратегии образования до 2040 года? Тот же Фурсенко. Возглавляет комиссию вице-премьер Чернышенко. Поэтому нетрудно догадаться, что предполагает Фурсенко сохранить в этой стратегии. Мы готовим свои предложения. И я думаю, что материалы сегодняшнего «круглого стола» будут положены в основу предложений нашей фракции.
Обсуждаемый законопроект опосредованно распространяет действие единого госэкзамена на выпускников учреждений среднего профтехобразования. По данным Рособрнадзора, в 2024 году единый госэкзамен сдавали 609 тысяч выпускников школ и 56 тысяч выпускников школ прошлых лет и выпускников учреждений среднего профтехобразования.
По нашему глубокому убеждению, законопроект, расширяя сферу применения единого госэкзамена в отношении выпускников организаций СПО, которые поступают в вузы, не повысит качество образования, но при этом право на получение высшего образования, конечно, ограничит.
Если будет принят этот закон, то вчерашний школьник, который поступил в колледж или техникум, получил специальность, а потом понял, что это не его, сможет продолжить обучение по другой специальности только через единый госэкзамен.
Поступление после колледжа в высшие образовательные организации не носит массовый характер сегодня. По оценкам Высшей школы экономики, лишь 13 процентов выпускников в системе профтехобразования, которые обучаются по рабочим профессиям, стремятся продолжить обучение в вузе, и 30 процентов окончивших средние профтехучилища идут в высшие образовательные организации.
Уже нельзя будет говорить о том, что поступление в колледжи более доступно по сравнению с поступлением в вузы. По некоторым специальностям среднего профтех-образования в течение многих лет подряд наблюдается огромнейший конкурс, надо быть практически полным отличником, чтобы поступить в колледж на престижную специальность, с хорошими перспективами трудоустройства и заработка, потому что, в отличие от вуза, среднее профтехобразование сразу практико-ориентированное, и на четвёртом курсе уже можно начинать работу по профилю подготовки и, соответственно, получать заработную плату. Поэтому туда и идут дети не из самых обеспеченных семей, а те дети, которые хотели бы сами себя содержать, да ещё и помогать своей семье.
Но без дальнейшего карьерного роста, без высшего образования, конечно, не обойтись. Высшее образование — это интеллектуальный фундамент на 20—30 лет вперёд, при этом в течение жизни всё равно придётся переучиваться, ибо высшее образование сегодня комбинированное, междисциплинарное. Рынок труда, который формирует запросы по подготовке специалистов, разрушает границы между областями деятельности. Раньше, обучаясь на инженера или технолога, студент был уверен, что будет работать только в этих рамках. Теперь, если вы инженер, придётся знать и экономику, и медицину. Юристу понадобятся знания из области IT-технологий.
Всё это разные направления высшего образования, поэтому в нынешних реалиях целесообразно ставить поступление выпускников колледжей в вузы без учёта единого госэкзамена, но на основе тщательно проработанных внутренних испытаний, которые устанавливаются в вузах. Мы знаем, что конкретные вузы сегодня это делают вполне профессионально.
В колледже студент получает полноценное практико-ориентированное среднее профобразование с учётом определённой специализации, поэтому гибкий подход к высшему образованию позволяет решать самые разные задачи, в том числе с насыщением рынка труда многопрофильными специалистами.
В наш комитет ни одного письма в поддержку этого законопроекта не поступило, а вот с обращением к нам, депутатам, не поддерживать этот законопроект письма продолжают поступать, поэтому мне кажется надуманными и сомнительными аргументы авторов о том, что вузовское сообщество поддерживает этот законопроект.
Не поддерживаем его и мы, члены фракции КПРФ, и сделаем всё возможное, чтобы убедить авторов отозвать его. Если не получится, то, конечно, будем предлагать депутатам Государственной думы из других фракций голосовать против этого законопроекта.
Советский опыт бесценен
Николай КОЛОМЕЙЦЕВ, первый заместитель руководителя фракции КПРФ в Госдуме:
— Во всех так называемых развитых странах на образование тратят 7 процентов расходной части бюджета, а у нас три с половиной процента. На днях я по поручению Геннадия Андреевича был на большом оборонном предприятии на Южном Урале и в университете, который открыл новый факультет робототехники. Там появился первый завод российских роботов. Пообщался с руководителями, мастерами, в университете — с ректором, деканом факультета, преподавателями.
Спрашиваю у ректора: «Как формируется ваш бюджет? Почему на платном отделении посещение 30 процентов, но при этом вы не исключаете тех, кто не ходит на занятия?» А он говорит: «У нас 60 процентов бюджета формируется за счёт обучающихся платно. Если мы их начнём исключать, то не сведём концы с концами». Поделился он и другой проблемой: «Если вы посмотрите, сколько старшеклассников выбирает физику, математику, химию, то, к сожалению, на наш новый факультет мы не наберём студентов. И преподаватели вынуждены искать ребят, которые могут стать нашими потенциальными студентами».
Мы 15 лет говорим об импортозамещении и уже три года — о технологическом лидерстве. Стратегию деформации российского образования принимала и разрабатывала Высшая школа экономики, которой поручено и сейчас разработать новую образовательную стратегию. Кстати говоря, больше 60 процентов выпускников Высшей школы экономики ориентированы на Запад. При таком положении дел мы сможем решить задачи, которые президент систематически ставит?!
Если мы за индустриализацию 2.0 и за то, чтобы реализовать задачи импортозамещения и технологического лидерства, надо обратиться к советскому опыту. Наша страна провела три модернизации. Первую делал Сталин с 1930-го по 1940-й. В чём она заключалась? Купили лицензии, построили почти 10 тысяч заводов, в том числе и «Ростсельмаш», где я прошёл путь от слесаря-испытателя до начальника производства. Рядом с «Ростсельмашем» появились технический университет, два техникума и шесть ПТУ, которые готовили специалистов на всю технологию. Дальше модернизировали, открыли один из первых заводов-втузов. Я был тогда молодым руководителем и реализовывал эту идею, чтобы студенты со второго курса уже ориентировались на специализацию. И это была правильная идея.
А сегодня что происходит? В бытность Набиуллиной министром экономического развития, по её предложению, среднее специальное (профессиональное) образование «спустили» на регионы, но «забыли» дать им денег. Кстати, всего регионам передали 184-м законом 200 полномочий и только треть финансовых мандатов. Это привело к убиению профессионального образования. Многие ПТУ на первом этапе преобразовались в институты. В результате подрезали и профессионализм учителей высшей школы, потому что они вынуждены были подряжаться в пяти вузах, читая лекции, а два библиотечных дня забыли. Потом у этих учебных заведений начали отбирать лицензии, понимая, что на институты они не тянут: у них не было ни базы, ни своего профессорско-преподавательского состава.
Второй удар по высшему образованию нанесло введение платного обучения. К сожалению, кошелёк не определяет мозги. При этом бюджет вуза сегодня во многом зависим от платников. Нам надо вернуться к классической системе, когда образование полностью финансировало государство.
Необходимо подумать и о том, чтобы разработки шли в производство. В советское время при НИИ были опытные заводы, что позволяло идеи воплощать в жизнь. В каждом министерстве было минимум 20 прикладных институтов. Горе-реформаторы 1700 прикладных институтов погубили. Сегодня придумали инженерные центры, но это совсем не НИИ и не прикладной институт. Эту систему надо восстанавливать, при университетах и технических факультетах создавать опытные заводы.
Мы никакого прорыва не сделаем, если не вернём престиж инженерного образования. Здесь и культура должна проявить участие. Сегодня кто главные герои в сериалах? Милиционер, часто выпивающий, бандиты, которые организовывают продажу наркотиков или алкоголя. А надо показывать инженера, руководителя, который болеет за своё дело, человека с пытливым умом и неравнодушным сердцем. Это комплексная задача. Её решение надо начинать с отказа от ЕГЭ, который отучает человека мыслить широко, натаскивает его на готовый результат, формирует квалифицированного потребителя, не способного делать открытия.
Дорога, вымощенная благими намерениями
«В рейтинге прав человека на первой строчке — право на доступную и качественную медицинскую помощь, а на второй строчке, конечно, образование», — подчеркнула в своём выступлении уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Татьяна МОСКАЛЬКОВА, добавив, что «образование — это всё: путёвка в жизнь, зарплата, осуществление потребности в самореализации, вообще, возможность просто чувствовать себя человеком, а для Родины — это возможность быть крепкой, достаточной, суверенной…»
Омбудсмен осторожно предположила, что «авторы этого законопроекта всё-таки преследовали благие цели: уравнять всех абитуриентов и дать одинаковые возможности при поступлении в высшие учебные заведения». На что Олег Смолин резонно заметил: «Можно добиваться равенства тем, чтобы сделать всем лучше, а можно добиваться равенства тем, чтобы сделать всем хуже». Сейчас выпускникам колледжей и техникумов делается хуже, потому что у ребят из системы СПО гораздо меньше занятий, которые могут подготовить их к ЕГЭ, а значит, больше потребность в репетиторах, при этом, как правило, у их семей меньше доходы. К тому же 43 процента студентов в системе СПО обучаются платно, то есть фактически они оплачивают как своё профессиональное, так и общее образование, что нарушает и Конституцию, и закон «Об образовании».
Удар по престижу СПО
Наталия ЗОЛОТАРЁВА, президент Союза директоров организаций среднего профессионального образования России:
— Наша организация действует уже 27 лет и объединяет более двух тысяч директоров из всех территорий нашей большой страны.
Готовясь к «круглому столу», мы много обсуждали законопроект, о котором сегодня идёт речь. С нашей точки зрения, он нанесёт серьёзный удар по престижу среднего профессионального образования. А государство более 10 лет вкладывается в повышение престижа рабочих профессий, специалистов среднего звена — опоры нашей экономики. При этом какого-либо кардинально качественного эффекта в повышении инженерно-технического, высшего образования не принесёт.
Если мы посмотрим на кодировку профессий СПО и направлений подготовки в вузах, то соотнести их даже в рамках одной отрасли порой очень трудно. Для этого нужна серьёзная аналитическая проработка.
Возьмём, например, специальность «Химические технологии». Сейчас в рамках федерального проекта «Профессионалитет» введены индивидуальные карты дальнейшего образовательного и профессионального роста. Ребята-выпускники, получившие специальность «Химические технологии», далее идут учиться по заказу предприятий по таким направлениям, как химия, науки о земле, биологические науки, химические технологии, промышленные и биотехнологии, техносферная безопасность, прикладная геодезия, технологии материалов, управление в технических системах, нанотехнологии, сельское хозяйство. Таким образом, получив специальность «Химические технологии» в системе СПО, ребята учатся в вузах больше чем по 10 направлениям подготовки.
Сейчас выстроены каналы взаимодействия между колледжами, вузами и пред-приятиями. Начиная с 2011-го года формировались отраслевые кластеры, и эта внутренняя координация усиливается. Законопроект разрушит сложившуюся преемственность.
Неочевидное родство
Нина КУЗЬМИНА, заместитель председателя Федерации независимых профсоюзов, ректор Академии труда и социальных отношений, привела ещё множество примеров, когда для отдельных направлений подготовки высшего образования невозможно установить соответствие со специальностями среднего профобразования и, напротив, когда перечень направлений может быть столь широк, что просто нивелирует сам смысл установления каких-либо соответствий.
Например, на политологию, журналистику, фундаментальную прикладную лингвистику, философию можно будет поступить только по результатам ЕГЭ, поскольку в системе СПО нет родственных специальностей. А к программе МГИМО «Цифровое государственное управление» по направлению подготовки «Государственное и муниципальное управление» подходит целый перечень специальностей, получаемых в рамках СПО: «Эксплуатация и обслуживание многоквартирного дома», «Информационная система по отраслям», «Обеспечение деятельности службы занятости населения», «Юриспруденция», «Документационное обеспечение управления и архивоведение». Есть у вузов и вообще уникальные программы, такие как, например, «Государственная политика в отношении казачества», «Медиа-технологии и информационная политика казачества», «Международные отношения стран Востока и Африки». Установить здесь объективное и качественное соответствие очень трудно, практически невозможно.
«При получении высшего образования всячески пропагандируется возможность получения второй специальности, — перешла Нина Кузьмина к ещё одной проблеме. — Закон такое право даёт, его обеспечивают и проекты новых ФГОСов. Но выходит, что при переходе от СПО к высшему образованию искусственно устанавливаются препятствия».
Таким препятствием, по её мнению, уже сегодня является «Профессионалитет», сокращающий образовательные программы за счёт фундаментальных дисциплин. При этом, закончив колледж, выпускники порой не могут приступить к работе по специальности на многих предприятиях, будучи несовершеннолетними.
Директор департамента региональной политики, образования и проектного управления министерства культуры России Светлана ЕРМАКОВА подтвердила, что и в её сфере некоторые направления подготовки среднего профессионального и высшего образования, особенно в киноиндустрии, соотнести невозможно. Для творческих профессий основополагающим всегда было творческое испытание, независимо от того, пришёл человек из колледжа или поступает в вуз сразу после школы.
«Действительно, у нас нет аналитики по родственным специальностям, потому что сложно определить, что такое «родственные специальности», и порой, когда мы спускаемся на потребность конкретного предприятия, то видим эту родственность иногда в тех вещах, которые с первого подхода были бы и не очевидны», — признался директор департамента государственной политики в сфере среднего профессионального образования министерства просвещения Виктор НЕУМЫВАКИН.
Абстрагируясь от обсуждаемого законопроекта, чиновник поделился некоторыми сведениями о ситуации в системе СПО. Сейчас систему среднего профессионального образования выбирают 62 процента девятиклассников. 56 процентов бюджетных мест в колледжах отдаётся на технические специальности. В приёмную кампанию на 2024—2025 учебный год пришли 1 миллион 200 тысяч первокурсников. Уровень трудоустройства достиг 80,5 процента от выпуска. По итогам выпуска из колледжей продолжают обучение на уровне высшего образования 30 процентов ребят, большинство из них совмещают работу с учёбой и только 6,8 процента учатся на очном отделении и не работают. По итогам обучения в колледже или техникуме ребята сегодня вместо теоретического государственного экзамена и теоретической дипломной работы сдают демонстрационный экзамен, то есть они должны продемонстрировать реальное выполнение трудовых операций на конкретном рабочем месте.
Дайте спокойно работать!
Алексей ЗАБЕЛИН, председатель Ассоциации негосударственных ссузов, ректор Московского финансово-юридического университета:
— Защита прав студента среднего профессионального образования — это главная задача.
В среднее профессиональное образование идут дети, часто в чём-то не согласные со школой. Многие выбирают рабочую профессию и счастливы. Другие надеются поступить в вуз.
Среднее профессиональное образование, практика на предприятиях, стажировки — всё это формирует личность. И если ребята после колледжа приходят в вуз, то это сознательные, активные студенты, патриотически настроенные. Они занимаются общественной работой. Из них как раз вырастают лидеры. И, безу-словно, я хочу во всём поддержать Геннадия Андреевича Зюганова и Олега Николаевича Смолина. Надо дать возможность высшему и среднему профессиональному образованию спокойно работать, без ежегодных реформ и реконструкций.
Владимир ЗЕРНОВ, председатель Совета Ассоциации частных образовательных организаций высшего образования и профессиональных образовательных организаций России, ректор Российского нового университета, убеждён, что обсуждаемый законопроект, если он станет законом, больно ударит по всей системе подготовки кадров и нашему технологическому суверенитету. Как ректор Российского нового университета, на базе которого вот уже более 10 лет проводится своего рода «ителлектуальный триатлон», нечто среднее между «Что? Где? Когда?» и КВН, он с полной уверенностью заявил, что выпускники колледжей нисколько не уступают тем, кто приходит из лучших физико-математических школ.
Сергей КОМКОВ, сопредседатель общественного движения «Образование для всех», член правления общероссийской организации «Трудовая доблесть России», который 17 лет руководил Всероссийским фондом образования, напомнил, кто и как насаждал идею ЕГЭ, внёсшего свою лепту в разрушение отечественной системы образования. «Мы сегодня уже упоминали здесь Высшую школу экономики, которую в своё время создавал Евгений Ясин на привезённые им с собой из США 150 миллионов долларов. На базе этого учреждения была создана целая сеть советников, консультантов и всякого рода фактически шпионских структур, которые внедряли в систему образования и вообще в социальную сферу России всякие преобразования. Фактически они руководили процессом разрушения нашей системы образования», — сказал участник «круглого стола».
«В своё время министр образования господин Фурсенко заявил о том, что главная задача системы образования в России — это подготовить квалифицированного потребителя. Именно к этому фактически и готовили наше подрастающее поколение. Именно этим задачам как раз и способствовал единый государственный экзамен.
Впрочем, систему профессионального образования начали расшатывать задолго до появления ЕГЭ — ещё в 1990-е годы, когда было открыто множество негосударственных вузов. «Это была огромная масса шарашкиных контор, которые фактически не работали, а просто, получив лицензии и аккредитацию, выписывали дипломы о высшем образовании и продавали их. В каждом переходе на всех станциях метро стояли люди с табличками, предлагая дипломы на любой вкус. Это была целая кампания. Руководители министерства образования тогда чётко сказали, что каждый выпускник школы должен получить высшее образование», — вспоминал Сергей Комков безвременье 1990-х.
У системы профтехобразования появился сегодня шанс на возрождение, но навязывание ЕГЭ сбивает с верного курса. Выпускников учреждений системы СПО, тех, кто поступает в вуз по своему направлению, целесообразно вообще принимать без экзаменов, а те, кто идёт по другому профилю, должны сдавать один-два профильных экзамена и никаких других, сказал Сергей Комков.
Ольга АРТЕМЕНКО, председатель правления Ассоциации учителей родного, в том числе русского, языка, руководитель Центра языков и культуры народов Российской Федерации, полагая, что полностью удалить ЕГЭ из системы образования не получится, считает правильным использовать этот инструмент для самооценки ученика. Показатели этого экзамена должны быть открытыми, чтобы ребёнок мог посмотреть, какое место он занимает по тому или иному предмету в массе учеников. А в том статусе, в котором предлагает законопроект, ЕГЭ можно интерпретировать только как вредительство.
Против человека и закона
Руководитель психологического центра «Успех» Елена КЛИМОВА подошла к проблеме с позиции учёного-практика. «Ранняя профессионализация не оправдана и даже вредна для обучающихся, потому что не соответствует их возрастным особенностям, — подчеркнула она. — В подростковом возрасте важно личностное и социальное самоопределение. А если мы говорим про юношеский период, к которому относятся 10—11-е классы, НПО и СПО, то это профессиональное самоопределение. Как в этом возрасте ребята могут сделать осознанный выбор, когда они ещё только познают себя? Наша задача дать им возможность максимального выбора, для того чтобы они, познав себя, стали настоящими людьми, личностями, которые могли бы развивать нашу страну».
Но не только с законами психологии входит в противоречие депутатская инициатива о расширении применения ЕГЭ, но и с действующим законодательством Российской Федерации. По мнению Елены Климовой, законопроект нарушает статью 43 Конституции и статью 5 закона «Об образовании», которыми гарантируется право на образование, статью 19 Конституции, гарантирующую равенство прав и свобод человека и гражданина, пункт 2 статьи 55 Конституции, где говорится о том, что не должны приниматься законы, которые умаляют права граждан.
Так же расценивает законопроект об «удвоении» ЕГЭ и Вера ТРОШИНА, координатор рабочей группы родителей при секции образования Конгресса работников образования и науки.
Она обратила внимание на то, что большинство фамилий депутатов, подписавших этот законопроект, фигурирует среди авторов и другой законодательной инициативы — «о разделении ОГЭ», которая «узаконивает в виде эксперимента для ряда регионов уже сложившуюся в этом году практику принудительного увеличения потока недоученных, не определившихся с выбором профессии детей в направлении низкоквалифицированного труда, одновременно занижая уровень их общей образованности в сторону получения практических навыков и знаний». Для них будет достаточно сдать два обязательных ОГЭ — по русскому и по математике. «Происходящее настолько очевидно напоминает расхожее выражение, что «русским детям достаточно уметь считать до 10, знать Правила дорожного движения и ставить свою подпись», что, по-моему, ни у кого это уже сомнений не вызывает», — заметила участница «круглого стола».
Те же девятиклассники, которые рассчитывают пойти в 10-й класс, будут сдавать ОГЭ по четырём предметам, при этом они должны выбрать профиль обучения, поскольку общеобразовательных классов в Москве, где проводится этот эксперимент, уже нет. «Таким образом, законопроект предлагает обойти не только часть 5 статьи 66 закона «Об образовании», но и постановление Конституционного суда №39-п, который выявил общеобязательное, исключающее любое иное истолкование положений федерального закона «Об образовании» о том, что лица, освоившие программу основного общего образования, но не прошедшие индивидуальный отбор в классы с углублённым изучением отдельных предметов, не могут быть лишены возможности продолжить обучение в той же образовательной организации», — пояснила Вера Трошина. «Депутаты, подписавшие эти законопроекты... с поразительной лёгкостью отменили гарантированное Конституцией общедоступное среднее общее, среднее профессиональное образование, урезали доступность высшего образования, вводя вместо них профильность, конкурсную основу, платность и элитарность... Эти законопроекты, по сути, превзошли самые смелые ожидания Германа Грефа и воплощают в жизнь бестселлер для чиновников «Будущее образования: глобальная повестка». Делая ставку на дешёвую рабочую силу сегодня, мы фактически без боя сдаём наш суверенитет уже завтра», — заявила она.
Ольга МАРЫЧЕВА, дочь которой обучается по программе среднего профессионального образования в колледже права при МГЮА имени О.Е. Кутафина, рассказала о тех проблемах, которые существуют в системе СПО сегодня. Многие вузы зачисляют в ряды своих студентов только по результатам ЕГЭ и не проводят внутренних вступительных испытаний для лиц, имеющих среднее профессиональное образование. Студент, получающий среднее профессиональное образование и собирающийся продолжить обучение в вузе, одновременно со своей основной учёбой должен параллельно готовиться к ЕГЭ. Кроме того, при поступлении в вуз учитываются также индивидуальные достижения абитуриента, в том числе результаты олимпиад. Но для учащихся колледжей олимпиады практически не проводятся, поэтому они, будь хоть семь пядей во лбу, не могут набрать дополнительные баллы. Всё это ставит абитуриентов, получивших среднее профобразование, в неравные условия по сравнению с абитуриентами, поступающими после окончания школы.
Выбор всей жизни — учиться
Подытожил обсуждение проблемы Олег Смолин. Пищу для размышления дали депутату его избиратели. Встречаясь с Союзом омских предпринимателей, он готовился обсуждать налоги, всевозможные финансово-экономические проблемы, но деловые люди неожиданно стали интересоваться ситуацией в образовании и перспективой отмены ЕГЭ. Отвечая на удивлённый вопрос парламентария «чем вам помешал ЕГЭ?», они объяснили: нам нужны работники, которые умеют принимать нестандартные решения в нестандартных ситуациях, а единый госэкзамен учит принимать только стандартные решения в стандартных ситуациях.
* * *
Работа «круглого стола» завершилась принятием рекомендаций. В документе отмечается:
«Единый государственный экзамен как важный элемент системы формалистического образования не позволяет решить ключевые задачи образовательной политики, включая: подготовку кадров, способных обеспечить технологический суверенитет страны; воспитание гражданина и патриота; многостороннее развитие личности.
ЕГЭ не поддерживается большинством граждан России, включая молодёжь в возрасте до 35 лет; формирует фрагментарное («клиповое») мышление; вынуждает родителей тратить колоссальные средства на оплату услуг репетиторов.
Исходя из изложенного, участники «круглого стола» рекомендуют:
Палатам Федерального собрания Российской Федерации:
— отклонить проект Федерального закона «О внесении изменений в статью 70 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации», внесённый группой депутатов 27 декабря 2024 года и предусматривающий расширение сферы использования единого госэкзамена на большую часть выпускников среднего профессионального образования;
— поддержать проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» в части реализации принципа «Образование для всех, в течение всей жизни»», внесённый группой депутатов, членов фракции КПРФ в Государственной думе, предусматривающий право выбора между формализованным единым госэкзаменом и экзаменами в традиционной форме для выпускников школ и абитуриентов высших учебных заведений.
Правительству Российской Федерации:
— при разработке Стратегии развития российского образования до 2040 года исходить из необходимости ограничения сферы применения ЕГЭ в качестве государственной итоговой аттестации и вступительных испытаний и замены его иными механизмами оценки знаний, включая выпускные и вступительные экзамены в традиционной форме, учёта учебных и внеучебных достижений выпускника школы и др. Представить образовательному сообществу соответствующий план действий».
