Вновь многие омичи столкнулись с неприятным сюрпризом от энергетиков. Череда таких сюрпризов этим летом стала особенно тревожной и частой.
По информации мэрии, произошло подтопление территорий садоводческих товариществ микрорайона Осташково: «Фиалка», «Сибирский садовод-4», «Сигнал», «Электромера», «Магистраль» и др. Кроме того, зафиксирован подъем уровня грунтовых вод в селах Ульяновка и Морозовка Омского района.
Тревожный звонок
Правда, чиновникам хвастаться нечем. Первыми тревогу забили сами омичи. В соцсетях – сотни жалоб и обращений. Эх, если бы не «эти ваши интернеты», насколько проще была бы жизнь чиновников и руководителей ресурсоснабжающих организаций. То трубы в домах прорвет, то тепло отключат целым кварталам, то без электричества оставят граждан часов на пять – шесть. Бывает. Зачем выносить сор?
В данном случае это необходимо. Проблема шире, чем кажется и опаснее, чем отключения горячей воды и электроэнергии.
Допущен ряд ошибок при расширении одного из золоотвалов ТЭЦ-5. Специалисты знают, что еще несколько таких ошибок, и Омску, как и ряду районов области, угрожает экологическое бедствие.
Оказывается, чиновники связывают подтопление со строительством одной из секций золоотвала на ТЭЦ-5.
«По информации надзорных органов, строительство секции 4а золоотвала проведено с грубым нарушением действующих СанПиНов в зоне потенциально подтопляемых и заболачиваемых территорий, – отчитался министр энергетики и ЖКК региона Владимир Шнипко. – По состоянию на начало августа, только с западной стороны от золоотвала затоплена территория площадью почти 800 000 кв. м… Подчеркну, что ситуация с глобальным подтоплением СНТ вновь демонстрирует несколько халатное отношение ТГК-11 к происходящим событиям».
Проблема подкралась незаметно
Почему же именно ситуация вокруг золоотвала вызывает «несколько более внимательное» отношение чиновников, если выражаться их же языком?
Омская генерация работает на карагандинском угле и приспособлена именно под него.
Но зольность карагандинского угля очень высока, она достигает сорока процентов. Для сравнения: предельная зольность кузбасского угля 22%, это уголь более высокого качества. Но направить средства на то, чтобы переделать мощности омских ТЭЦ под кузбасский уголь Москва не готова.
Золу, оставшуюся после сжигания угля, нужно куда-то девать. Это миллионы тонн отходов, с которыми неизвестно, что делать.
Решением проблемы власти страны озаботились еще в советские годы. Стали строить золоотвалы, которые расширялись по мере роста выработки электроэнергии. Но было очевидно, что это не лекарство, а временная мера, паллиатив.
Для экологии золошлаковые отходы в отвалах создают массу опасностей. Например, зольные бури; как результат – болезни дыхательных путей у людей и животных, вредный осадок на приусадебных и дачных участках, расположенных возле отвалов.
Но это «мелочи» по сравнению с теми рисками, перед которыми встает Омская область в целом, если не решить проблему утилизации золы ТЭЦ.
В советское время вопросы по переработке золы ставились жестко. Регион тогда возглавлял Сергей Манякин, который прекрасно понимал необходимость переработки золы. Понимали это и на общесоюзном уровне. Был исследован рынок, проведен анализ отраслей, в которых целесообразно использовать золошлаки.
Выпустили специальное постановление по использованию золы в промышленности, дорожном строительстве и строительстве жилья, других отраслях. Альтернатива для руководителей предприятий была незавидная: либо используешь золу, либо – партбилет на стол. А это означало конец управленческой карьеры.
В партнерстве с руководителями предприятий работали коллективы ученых. Например, в Омске коллектив ученых СибАДИ разработал технологии по использованию золы ТЭС в асфальтобетоне, бетоне, цементе и т. д. Все заводы железобетонных изделий создали системы по забору так называемой «золы-уноса» – то есть отходов станций.
Коррупционная составляющая отсутствовала, ответственность и профессионализм были высоки. Принятые меры дали эффект: золоотвалы перестали расти.
Затем структура омской генерации изменилась. ТЭЦ-1 закрыли, ТЭЦ-2 перевели на газ. Осталась ТЭЦ-3. Впоследствии к ним добавились ТЭЦ-4 и ТЭЦ-5, и с середины 1980‑х гг. проблема золопереработки вновь обострилась. Проблема была вполне решаема. Но тут началась перестройка, и советская система золопереработки была разрушена. Взамен не создано никакой.
Опасность замедленного действия
Сегодня на золоотвалах, по данным регионального правительства, накоплено 85 млн тонн отходов; их объемы возрастают на 1,5 млн тонн в год.
Что это означает для омичей? Прежде всего вредные условия жизни для тех, кому «посчастливилось» иметь жилье или участки земли в относительной близости от золоотвалов. Многим известна проблема поселка Новоалександровка под Омском, который не первый год страдает от зольных вихрей. Хотя по бумагам и отчетам все, конечно, в порядке. А бумаги для бюрократа, как известно, важнее людей.
Но это еще цветочки. Гораздо опаснее может быть утечка золы в случае прорыва золоотвала. По сравнению с этим бедствием затопление дачных участков – пустяк. Поэтому чиновники и бьют тревогу. Если зола потечет – мало не покажется.
Специалисты ТГК-11 в курсе проблемы. Но для комплексного ее решения нет ресурсов. Не только денег. Об этих проблемах нужен отдельный разговор, и он выходит далеко за рамки статьи.
Поэтому энергетики решают проблемы по мере их поступления.
Профессор СибАДИ Виктор Сиротюк, стоявший у истоков проектов золопереработки в Омске, несколько лет назад предостерегал, что дамбы золоотвалов ТЭЦ-4 в Нефтяниках могут быть прорваны, и тогда миллионы тонн золы потекут в Иртыш. Последствия для ближайших к отвалу районов Омского Прииртышья не нуждаются в комментариях.
Однако энергетики получили деньги, укрепили дамбу, построили современные резервуары для хранения золы. Словом, отсрочили угрозу на какое-то время.
Но следом замаячила проблема переполнения отвалов ТЭЦ‑5, самой мощной в Омске станции на сегодня. Эти отвалы стали расширять. Однако советские времена позади, должного уровня компетенции у исполнителей работ, как выяснилось, нет; в результате проведенных энергетиками работ Омск получает подтопление 800 000 квадратных метров площадей, включая дачные участки. Цинично звучит, но повторим: слава Богу, что поднялся уровень воды, а не потекла зола. Однако омичам следует знать, с какими рисками могут они столкнуться. Опять же – не дай Бог.
Значит, обстановка тревожна и безысходна? С какой стороны посмотреть. Если сидеть сложа руки или латать «тришкин кафтан» золоотвалов, перспективы возникают не самые веселые. Однако…
Лекарство есть
Можно пойти по советскому пути и интенсивно заняться переработкой золы ТЭЦ. Использовать этот материал для строительства дорог, выравнивания грунта и т. д. Такой опыт накоплен в Европе, есть он и в Штатах, и в Индии. Да и в современной России. Но с ее особой спецификой.
В Москве в свое время золу активно использовали для строительства автомагистралей. В Иркутской области структуры, подконтрольные олигарху Олегу Дерипаске, тоже сумели пролоббировать вопросы золопереработки. В обоих случаях схемы были непрозрачны, а расходование средств вызывало вопросы. Но сегодня Москве и Иркутску есть чем похвастаться в вопросах переработки золы; проблема решается.
Для Омской области последовательность действий тех, кто принимает ключевые решения, абсолютно проста. Правительство региона, энергетики и ученые могли бы объединить усилия, решить денежные и организационные вопросы ко взаимному удовольствию, добиться благословения Москвы и пролоббировать внятный и эффективный проект расчистки омских золоотвалов: то есть утилизации золы, строительства магистралей и реализации прочих социально значимых проектов, связанных с этими задачами. Однако дальше – тишина…
Владимир ПУШИЛИН.
