На фоне пепелища
Начальство приехало, конечно, не по просьбе Варакиной, и вряд ли, чтобы «поддержать погорельцев в непростую для них минуту», как сообщил 12й канал. Просто губернатор Александр Бурков, объявив в области режим ЧС, распорядился закрепить своих заместителей за пострадавшими территориями для проведения «организационных мероприятий». По данным регионального МЧС, 6 мая, когда случился ураган, кроме Барсуковки, масштабные пожары случились в Верблюжьем Саргатского района, райцентрах Называевск и Азово, омском микрорайоне Новоалександровка, в Петровке, Ростовке и Богословке Омского района. Менее масштабные в расчет не брали, но, по официальным данным, без крова остались 319 человек, среди которых почти 70 детей. Двое взрослых погибли.
Сначала прибыла свита: представители социальной защиты Любинского района, психолог, несколько полицейских.
– От нас, что ли, защищать? – Переговаривались погорельцы и их родственники, прибывшие с разных концов района. С крыльца клуба было отлично видно, как вицегубернатора Михаила Губина снимают камеры на фоне пепелищ. Почти час пострадавшие терпеливо ждали, пока он продемонстрирует 12му каналу заботу о населении. Переговаривались: «Стена угловая осталась. Пойти к ней прислониться хоть?», «Сын кричит: бери самое ценное! Я и схватила электрическую зубную щетку – дорогая же!», «Ребятишек собрать успела, Ваську старого схватила, а двоих котиков не успела».
Начал глава Любинского района Абай Ракимжанов:
– Пострадавшим оказана помощь из районного и областного бюджетов: по 10 тысяч на человека и 50 тысяч на семью. Теперь приехали решать вопрос кардинально – губернатор сказал, что нужно помочь каждому. Федеральный бюджет обещает выплатить по 65 700 рублей за квадратный метр жилья. Если человек один, ему полагается 33 метра, если двое – 42, потом по 18 квадратов на каждого последующего. На эти деньги можно купить готовое жилье в регионе или построить свое.
Народ замер, потрясенный невиданной щедростью. Вицегубернатор поднимал погорельцев по одному, спрашивая, сколько метров было в доме, кто прописан, застраховано ли сгоревшее, есть ли еще какое жилье. Как выяснилось, дома у всех были еще советской постройки, в которых много лет вкладывали, ремонтировали, пристраивали. Больших квартир не нажили: в среднем – 40–50 квадратов на 3–6 членов семьи. Застрахованного жилья оказалось тоже мало, но если до собрания люди об этом сокрушались, теперь выяснилось, что без страховки лучше. Так же, как и без дополнительных квартир, пригодных для проживания.
– То есть я останусь ни с чем? – побледнела Ольга Болысбекова: она купила на материнский капитал квартиру несовершеннолетним детям, а сгоревшее жилье застраховала. Правда, на небольшую сумму.
– Порядок Федерацией предусмотрен жесткий. Мне тоже не нравится, но что делать? – спросил вместо ответа Губин.
Депутат Семушкина воспользовалась паузой:
– Помогать будут только нам? А те шестеро, которые в СевероЛюбинском в прошлом году погорели, ничего не получат?
На нее тут же зашикали: собравшимся было не до других. Губин тоже остался недоволен:
– Мы говорим о чрезвычайной ситуации, делается выборка с точки зрения масштаба бедствия. Губернатор поставил задачу отработать документ о порядке выплат до 20 мая. Так что это не месяцы, это майиюнь.
Ктото из публики присвистнул:
– Это мы удачно сгорели.
– Потому что режим ЧС, – подтвердил глава района. – Были бы обычные погорельцы, получили бы до 100 тысяч от области, ну район бы чтото дал, благотворительный сбор организовал. У нас раз в месяц ктото горит.
Тут не выдержала я:
– А нельзя сделать так, чтобы не горели?
Ракимжанов развел руками:
– А что тут сделаешь? Как можно предугадать, что сгорит завтра? Есть там контора на небесах, а пожарная часть не разорвется.
– Так у вас только две пожарной машины! – закричала я с места, потому что осчастливленный народ стал шумно подниматься с мест.
– Три! – хором гордо ответили руководство и свита. То есть по одной машине на более чем тысячу квадратных километров и 75 населенных пунктов Любинского района. Есть чем гордиться?
– Может быть, надо развивать лесную службу, ведь ее сильно сократили, а область до сих пор полыхает? – попыталась я выяснить у Губина.
– Это не наши полномочия, а федеральные, – бросил он, отчаянно ринувшись от неудобных вопросов в толпу. Последнюю фразу я сказала уже самой себе:
– Горятто наши люди, а не федеральные.
Почти все погорельцы решили дома не строить – устали. Купить жилье они планируют подальше от Барсуковки, несмотря на всю любовь к родной деревне. Трудно постоянно рассчитывать на милость – хоть власти, хоть конторы на небесах.
Полную версию статьи Натальи Яковлевой читайте в свежем "Красном Пути"
