Тюменские крестьяне провели митинг, организованный обкомом КПРФ, против падения закупочных цен на молоко. Власти быстро отреагировали на его резолюцию
Впервые за многие годы на акцию протеста вышли владельцы фермерских и личных подсобных хозяйств. Она прошла в райцентре Абатское.
– Здешние жители всегда считались спокойными, терпеливыми, – сказала «Красному Пути» организатор митинга, руководитель областного отделения КПРФ Тамара Казанцева, – публично власть не критиковали, больших проблем в этом районе у нее не было: на прошедших выборах президента Грудинин получил в нем 2,5%, за Путина проголосовали 86%. Но люди терпят, пока есть чем кормить семьи. В Абатском районе почти все население держит молочный скот – это единственный источник дохода: у кого 10 коров, у кого – 15, у некоторых – по 3–5. Ухаживать за ними – тяжелый труд, а в последние две недели он резко обесценился и потерял всякий смысл.
Произошло труднообъяснимое: с 27 марта все заготовительные кооперативы (в регионе их 37), принимающие у частников молоко, объявили о снижении закупочной цены – с 20 рублей за литр до 12,48. Для ЛПХ это – катастрофа. По мнению лидера тюменских коммунистов, одна из главных причин в том, что в последние месяцы местную пищевую промышленность заполонили дешевые заменители натурпродукта – сухое импортное молоко и пальмовое масло: с начала года они ввозились в таких количествах, что этого сырья молзаводам с лихвою хватит еще на год:
– Будут травить народ канцерогенами. А крестьянам что теперь делать? Большинство из них на кредитах живет: при такой цене на молоко рассчитаться они, конечно, не смогут, и коллекторы начнут их потрошить. Это страшно. Раньше областная власть субсидировала крестьянам кредитную ставку, а теперь им приходится брать обыкновенные кредиты, коммерческие, с большими пенями… Людей давят со всех сторон. Скот на мясо они уже не выращивают: после того как ввели техрегламент Таможенного союза, запрещающий его забивать на крестьянском под-
ворье, – надо везти за десятки километров на скотобойни, это дорого, нерентабельно.
В Тюменской области 18 тысяч личных подсобных хозяйств. На их долю приходится более 40% производимого в ней молока. Но это – пока… В регионе строится мегаферма на 10 тысяч голов КРС и, наверное, ей не нужна высокая конкуренция.
Весть о том, что цена молока на приемных пунктах упала чуть не в два раза, всколыхнула местные социальные сети, на что обратила внимание фракция КПРФ в облдуме, возглавляемая Тамарой Казанцевой. Она отправила Обращение в Госдуму РФ и призвала всех тюменских сельхозтоваропроизводителей выйти на митинг.
– Откликнулись очень многие. Могли выйти тысячи человек, но боятся. Владельцы ЛПХ рассказывают об угрозах: главы поселений предупредили всех – кто пойдет на этот митинг, у того больше не примут ни литра молока. У наших администраций это – обычная практика: угрозами они и на выборах добиваются нужных им результатов. А куда людям деваться: надо же выживать, гасить кредиты. Но не все испугались…
К заявленному часу в райцентре Абатское на площади у памятника участникам Великой Отечественной войны собрались фермеры Абатского района и соседнего Викуловского, с которыми закупочный кооператив «Центральный» уже два месяца не рассчитывается за сданное молоко.
Сначала люди подходили к площади робко, держались группами подальше от микрофона, но по ходу митинга осмелели, разговорились. В частности, задавались вопросом: куда – в чьи карманы идет огромная разница между ценой сырого молока, которая резко упала, и розничной, которая не изменилась, а в некоторых торговых точках даже и выросла? Но главное, что интересовало участников акции: что с ними, с их коровами будет дальше? С июля вступают в силу по всей России новые правила техрегламента того же Таможенного союза, значительно ужесточающие стандарты качества молочного сырья. Фермеры и ЛПХ, чья продукция им соответствовать не будет, неизбежно разорятся: цена будет сильно зависеть от сорта. «А какой может быть сорт, если в приемных пунктах нет элементарных условий для хранения молока? Заготовители экономят на всем, в том числе и на охладителях». Тамара Казанцева поделилась своими впечатлениями от посещения пункта приема молока кооператива «Абатский» (село Быструха): «Грязь такая вокруг, что не только не подойти к нему – не подъехать. В помещении нет отопления, нет воды – ни горячей, ни холодной, нет приборов контроля качества молока. О каких сортах можно тут говорить? Может быть, сначала привести эти пункты в порядок, а потом уже вводить новые правила?»
Резолюция митинга направлена федеральным и областным властям. И последние отреагировали на нее на удивление быстро. Через день, 11 апреля близкое облправительству информационное агентство «Тюменская линия» сообщило о том, что облдума готовит «Закон о господдержке производителей молока», где предусмотрены, в частности, компенсации за понесенные ими потери.
Как сказано в этом сообщении, «закупочные цены на молоко очень сильно снизились по всей России», но о протестах молочников в других регионах страны ничего не слышно. Смирились? Фермеры Гордиенко из Омской области говорят: «В том и беда, что люди всего боятся, чем и пользуется эта молочная мафия. Люди сведущие сказали нам, что она крышуется где-то на самом-самом верху, куда нам с вами не дотянуться. Нас они тоже нагло дурили несколько лет – жирность занижали, качество, брали молоко у нас в литрах, а сдавали на завод в килограммах… Но вы помните, как мы протестовали?»
Помню, конечно: Алексей и Анастасия Гордиенко – самые протестные в регионе фермеры. Акций, устроенных ими, не перечесть: митинги, пикеты, голодовки, флешмобы, которые не обходил вниманием и «Красный Путь»… Как-то невдалеке от здания облправительства вылили в канализацию автоцистерну молока. И эти 500 литров, вероятно, стали последней каплей: с тех пор заготконтора этих фермеров не обманывает. «Мы поэтому еще держимся. Но мы такие в регионе одни, а с других крестьян приемные пункты продолжают три шкуры драть. Люди жалуются, но терпят, еле сводят концы с концами. Но терпению есть предел, и, мне кажется, оно скоро кончится – тогда плохо будет чиновникам», – говорит Анастасия Алексеевна.
Георгий БОРОДЯНСКИЙ.
