– Свежий воздух, – улыбается, стуча зубами, Ирина Солдатова, стоя под огромным крестом на развилке трех дорог. – Несколько автобусов уже прошло, не взяли.
И в снег, и в ветер, и в жару, и в мороз жители Сухого ждут автобус на обочине трассы Омск – Муромцево – Седельниково, приговаривая про себя слова, начертанные на деревянном распятии: «Спаси и сохрани».
– Два года назад отремонтировали дорогу возле села, но не запроектировали ни остановку, ни пешеходный переход, ни освещение, – рассказывает один из «старожилов» Сухого Борис Шереш, секретарь Горьковского местного отделения КПРФ. – Хоть бы простую металлоконструкцию поставить: не согреет, так от дождя и ветра спасет. И пешеходный переход нужен, как и знак ограничения скорости, люди ведь стоят тут целыми днями, а машины несутся со свистом, не притормаживая. Даже знаков, обозначающих начало или конец населенного пункта, нет. В прошлом году на этом перекрестке машина трех лошадей сбила насмерть, потом мотоциклист столкнулся с автомобилем, слава богу, хоть люди живы остались.
Строго говоря, автобусы не имеют права останавливаться на обочине. Но что же делать? Общественный транспорт заворачивает в село только два раза в день, а ехать надо в разное время – большинство местных жителей давно работают в городе. Ирина говорит, что мотаться в Омск все равно получается выгоднее, чем снимать там жилье. Хотя и много тяжелее. Она работает медсестрой – сутки через трое. За 15 лет привыкла: столько лет прошло с тех пор, когда начали оптимизировать Суховскую участковую больницу, где был полный комплект врачей всех специальностей, медицинская лаборатория и стационар на 8 палат. Спикер Законодательного собрания Омской области Владимир Варнавский, бессменный депутат от Горьковского района и его же почетный житель, обещал помочь сохранить больницу. Но сначала палаты отдали под районный социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних, а потом выяснилось, что это уже и не больница, раз палат не хватает. Нынче в Сухом возвели модульный фельдшерско-акушерский пункт. А двухэтажное здание, одно из последних строений советского времени, занимает уже другой реабилитационный центр – частный, для взрослых.
– Алкаши да наркоманы теперь у нас поселились, тьфу, – машет рукой встречная старушка, указывая на бывшую больницу, четко поделенную пополам: одна половина, где обустроились частники, сияет новеньким ремонтом, вторая, где ютились оставшиеся медики, пугает разводами на стенах и проваленной крышей. – А путняя молодежь уезжает…
Еще в конце 20 века в Сухом, которому больше 250 лет, проживало 1300 человек: село удачно расположено – всего в 65 километрах от Омска, близ трассы. Но тогда и работы на всех хватало: тут находился центр совхоза «Суховской», куда входили отделения в Агафоновке, Аксеновке, Демьяновке, Николаевке, Чернышеевке.
– В Сухом 3 тысячи голов дойного скота было – так же как в Демьяновке, в Аксеновке, откармливали нетелей, в Николаевке – бычков, в Агафоновке – 800 дойных да молодняк. Сейчас – ноль. Три года назад последних коров из Сухого продали фермеру в другой район, – горько вздыхает Борис Шереш. 20 лет проработав в лесном хозяйстве, он знает в округе не только каждого человека, но каждое дерево и каждое животное. – Личных коров в Сухом было два табуна по 500 голов. Сейчас одно маленькое стадо на 50 коров. Дорого нынче крупный рогатый скот держать, народ перешел на коз, овечек, кур, кроликов.
После перестройки совхоз, как водится, превратился в закрытое акционерное общество, которое самораспустилось уже в новом веке, выкачав из наследия Советской власти все, что могло. Сейчас в Сухом 900 жителей, треть из которых – люди пенсионного и предпенсионного возраста. Молодежи до 30 лет чуть больше сотни, если не считать школьников, которых теперь свозят в Суховскую среднюю школу из всех окрестных деревень. Только долго ли молодые продержатся, каждый день добираясь до работы в Омске или волоча на себе детей, которым нужно в полноценную больницу?
– Больно смотреть на людей! – возмущается Татьяна Прищепа, продавец «Магазина у дороги». До 2010-го в нем располагалась Суховская автостанция, и люди могли ждать общественный транспорт, не рискуя жизнью и здоровьем. Теперь на стоянку к магазину заворачивает только два автобуса. Остальные – проходящие, точнее, проносящиеся по трассе.
– Если человек до 8 утра не успел уехать, то только с дороги, – вздыхает Татьяна. – Стоят с ребятишками, то мокнут, то мерзнут. Кто по часу, а кто по пол-дня: одни автобусы полные, другие не хотят останавливаться на обочине. Народ, когда совсем заколеет, добегает до меня. Ноги закинут на батарею, ребятишек разотрут, чаю выпьют и опять туда же: не пропустить бы.
В коридоре Татьяна поставила пару столов и лавочки – чтобы односельчане могли присесть.
– Я до 6 вечера работать должна, но людей жалко, остаюсь до 8–9, пока не уедут, – рассказывает продавец. – На пенсии уж давно, но жить-то надо. Какая там пенсия? На частника полжизни отпахала, говорил, что все отчисления делает, а как время подошло, оказалось, что минималку мне положили – 6 тысяч рублей. Сейчас вот нагоняю, уже до 10 тысяч доработала. Да и то – что на эти деньги купишь? Деревня же – то дрова нужны, то уголь.
Газ в Сухое обещал провести еще незабвенный губернатор Омской области Леонид Полежаев, а следующий за ним Виктор Назаров даже планировал, что в 2015 году в селе начнут строить газораспределительную станцию. Но обещания так и остались обещаниями. Машина дров нынче стоит 12 000 рублей. Шереш смеется, что по сельским меркам он богач: может себе позволить такую роскошь, да еще 5 тысяч останется на хлеб с водой. У большинства пожилых суховчан пенсии гораздо меньше, а на зиму нужно 3–4 таких машины. Прежде экономить дрова очень помогала совхозная баня, закрывшаяся вместе с совхозом. Теперь те, кто живут посправнее, ставят баньки по дворах, другие по старинке обходятся тазиком.
– По закону «О регулировании лесных отношений в Омской области» селянин может каждый год бесплатно заготавливать 20 кубометров древесины для отопления своего жилья, – говорит Александр Курочка, депутат Суховского сельского Совета. – Но у нас уже пять лет делян не хватает. Все коммерсанты расхватывают, чтобы потом нам же и продавать дрова. Закон о бесплатном валежнике вышел, а где он – бесплатный? Я уже и к бывшему губернатору Александру Буркову по горячей линии обращался, но без толку. Одна надежда на ураган. В прошлом году крыши сорвало, лес повалило, так некоторым удалось валежника урвать.
Обращались Борис Шереш и Александр Курочка к начальству и по поводу остановки на трассе. Шерешу в районной администрации объяснили, что сделают, как деньги будут: насчитали, по его словам, ни много ни мало, а около 4 миллионов рублей. Впрочем, это еще не предел. Александр Курочка писал и в областные министерства – строительства, транспорта, и в региональное правительство. «Сверху» ему сообщили, что на обустройство перекрестка требуется 7 миллионов рублей: «Ждите денег».
– Сколько ждать, неизвестно. Из минтранса написали, что, по данным ГИБДД, у нас все правильно. Да что ж правильного, если ни перехода, ни ограничителя скорости, ни освещения нет? А люди каждый день собой и детьми рискуют. В чем они виноваты? – спрашивает неизвестно кого депутат.
И Борис Шереш, и Александр Курочка, переживающие за родное село, хозяева рачительные. Обоим невдомек: зачем такие деньги? Не дворец ведь просят, всего лишь кабинку для защиты от непогоды да полоски краской на дороге. Но, похоже, чем выше начальство, тем лучше оно считает и в своих карманах, и в государственном. Главное ведь – себя не обидеть. А люди привыкнут. Так же как привыкли жить без воды, газа, денег – только на обещаниях…
Наталья ЯКОВЛЕВА,
Горьковский район.
