За годы развития советской художественной литературы в ней сложился целый пласт под названием Лениниана. Неудивительно, что мощная личность Ленина привлекала внимание лучших писателей и поэтов – М. Горького, Вл. Маяковского, С. Есенина, Б. Пастернака,
К. Федина, В. Катаева, Э. Казакевича, драматургов Н. Погодина и М. Шатрова. Настоящим классиком Ленинианы стала и Зоя Воскресенская. Ее прекрасные повести и рассказы храню я среди книг, что остались со времен моего советского детства 1970-х годов.
Воскресенская писала для детей и юношества. Творчество Зои Ивановны в основном связано с историко-революционной темой, с жизнью Ленина и семьи Ульяновых, о которых она поведала так, как сейчас к ним относиться «не принято»: с искренней, сердечной любовью. Но мало кто догадывался, что эта красивая женщина, писавшая о мужестве революционеров, сама была образцом мужества. Вот только откровенничать о себе она не имела права. Ее подлинную (невероятную!) биографию скрывал гриф «совершенно секретно».
Девчонка из ЧОНа
По воспоминаниям очевидца, Зоя Ивановна как-то обмолвилась: «Я, пожалуй, прожила три жизни. И каждая из них по-своему счастливая». Но несчастья не обходили Воскресенскую стороной. Еще бушевали Гражданская война и иностранная интервенция, когда умер отец, железнодорожный служащий в Тульской губернии. Голодающая семья перебралась к родственникам в Смоленск. Зоя, как старшая из детей, помогала матери, стиравшей казенное белье ради куска хлеба.
Кто бы подумал, что эта «пигалица» в будущем встанет у руля немецкого отдела внешней разведки СССР! А тогда, в круговерти войны, Воскресенским повезло. Знакомые помогли Зое поступить на службу курьером и библиотекарем при штабе части особого назначения (ЧОН) – с пайком, как у всех бойцов. Девчонка гордилась: она теперь – кормилица семьи!
Так начался путь Воскресенской к переднему краю «невидимого фронта». В четырнадцать лет – красноармеец войск ВЧК и ЧОН. В семнадцать – комсомолка и политрук колонии малолетних правонарушителей под Смоленском. В очерке «Раздумье о великой теме» Зоя Ивановна вспоминает: «Правонарушители – дети красноармейцев, павших на поле боя. Мы, комсомольцы, вместе с этими ребятами сокрушались, что по малости лет не участвовали в революционных боях и Гражданской войне. Наши воспитанники хотели знать, как жили, за что боролись герои Гражданской войны, и хотели знать о В.И. Ленине».
Кому, как не политруку, просвещать подопечных? А книг и прессы не хватало, поэтому комсомольцы разыскивали тех, кто слышал Ленина или, например, служил под началом известных красных командиров. «Мы жадно слушали их рассказы, делали беглые записи, – пишет Воскресенская. – Из тех записей ничего не сохранилось, но остался след в памяти сердца».
Вот где, оказывается, истоки интереса Зои Ивановны к ленинской и вообще к революционной теме! Без сомнения, ленинский образ уже тогда стал девушке по-особому дорог. Недаром из смоленского периода ей хорошо запомнились разные события, связанные с Ильичом. О них сказано в очерке Воскресенской «Я, рядовой Комсомола».
Вот в комсомольском клубе собирают экстренное собрание. Что случилось? И вдруг объявляют о смерти Ленина. «Мы встали, – вспоминала писательница. – Кто-то, не сдержав рыдания, выбежал из зала. Все плакали…»
А спустя три года она в переполненном зале завороженно слушала поэму «Владимир Ильич Ленин» из уст самого Владимира Маяковского, приехавшего в Смоленск.
Первые литературные произведения о вожде революции дали тогда старт Лениниане. Но для Воскресенской время писать не пришло. Девушке исполнилось чуть больше двадцати, когда ее взяли на службу в московское ОГПУ – орган государственной безопасности СССР. Начиналась ее «вторая жизнь».
Оперативный псевдоним – Ирина
С 1929 года Воскресенская постигала премудрости службы во внешней разведке. Она действовала в составе зарубежных резидентур как разведчик-нелегал, постоянно балансируя на краю пропасти. Работала в китайском Харбине, когда милитаристы подвергали рельсовый путь КВЖД провокациям. Появлялась на улицах Риги под видом элегантной баронессы. В норвежском Осло, когда ночью в элитном отеле «баронессу» пришли брать с поличным, она умело закатила громкий скандал. Разбуженные постояльцы выбежали из номеров. Она же, пользуясь замешательством, улизнула и вдобавок передала своему агенту зарубежные паспорта для других нелегалов.
В 1930-х годах под оперативным псевдонимом Ирины Ярцевой ее послали в Финляндию – работать в паре с советским консулом Борисом Аркадьевичем Рыбкиным. Оба резиденты. Оба разведены. У Зои Ивановны – в Москве сын. Служебные отношения пары категорически не складывались. А вскоре разведчики запросили разрешения Центра… пожениться. И двенадцать лет дружно прожили вместе.
В число агентов, завербованных Рыбкиными, входили видные ученые. В итоге супруги передавали в Центр столь важную информацию, что она ускорила создание советской атомной бомбы.
Вот так получилось, что «невидимый фронт» призвал Зою Ивановну в края ленинской эмиграции. По долгу службы она учила иностранные языки, действовала в Германии и Скандинавии под прикрытием легальных должностей. Но зарубежными жизненными дорогами Ленина и большевиков-эмигрантов интересовалась, конечно, по зову сердца. В Хельсинки Воскресенская познакомилась с финном, который когда-то сделал для Ленина и Крупской обручальные кольца из медных пятаков, о чем она напишет потом рассказ «Кольца дружбы». Более того, в Швеции 1940-х годов легальная работа в советском посольстве свела ее со знаменитой ленинской соратницей – Александрой Михайловной Коллонтай, первой в мире женщиной-дипломатом. Зоя Ивановна понимала, что судьба разведчика слишком непредсказуема. Но, думаю, у нее теплилась мысль: пусть не сейчас, но когда-нибудь, если останусь жива, попробую писать.
Долгожданную Победу Зоя Ивановна встретила в Москве. А потом, после кончины Сталина, руководство Лубянки бросилось освобождаться от старых кадров как от «людей Берии». Воскресенская заведовала тогда немецким отделом внешней разведки, была в звании полковника. На партийном собрании она выступила в защиту генерала Павла Судоплатова, которого давно знала. Но генерала арестовали, а Зоя Ивановна была уволена «по сокращению штата».
До выслуги лет Воскресенской позволили дослужить – начальником спецотдела Воркутинского лагеря. Известно, как в знак благодарности за ее человечность заключенные вырастили в шахте цветы – флоксы и вручили «гражданке полковнице».
Главная тема
Зоя Воскресенская вышла в отставку, прослужив в разведке двадцать пять лет и потеряв мужа. Он погиб при исполнении служебных обязанностей. Перед Зоей Ивановной встал трудный вопрос: как жить дальше? Сидеть сложа руки было не в ее натуре. И почти в пятьдесят лет, то есть в начале 1960-х, она начинает работу писателя.
К тому времени литературная Лениниана насчитывала уже сорокалетнюю историю. Зоя Ивановна пришла в детскую часть Ленинианы и подписывала свои произведения девичьей фамилией – Воскресенская. Литературовед И.П. Мотяшов в книге «Зоя Воскресенская: очерк творчества» выделил два периода в истории советской детской литературы о Ленине. Первый связан с воспоминаниями А.И. Ульяновой, Н.К. Крупской и ближайших ленинских соратников – В.Д. Бонч-Бруевича, Г.М. Кржижановского. Писали рассказы для детей о Ленине также П.И. Замойский и А.Т. Кононов – не революционеры, а обычные прозаики.
Подчеркнутая документальность, аскетичный стиль, минимум деталей, описаний и лирических отступлений… В такой манере в 1920—1940-х годах создавалась детская проза о Ленине. Может, авторы намеренно усмиряли свою писательскую фантазию? Думается, что современники Ленина прежде всего стремились по горячим следам запечатлеть именно факты, а творческим вымыслом не увлекаться. Вот почему И.П. Мотяшов назвал первый этап детской Ленинианы фактографическим.
Такие глобальные события, как Победа советского народа в Великой Отечественной войне и появление мировой системы социализма, породили второй этап Ленинианы. К ленинской теме обратились новые авторы – Е.Я. Драбкина, М.П. Прилежаева, С.П. Алексеев, С.А. Дангулов, С.С. Виноградская, З.И. Воскресенская. Отношение писателей к факту, к документу стало более творческим, а стиль – красочным.
Ленинскому образу Воскресенская посвятила очерк «Дорогое имя» – для младших школьников, повести «Сквозь ледяную мглу», «Утро», «Счастье» – для школьников старших. В чем творческое новаторство Зои Воскресенской? В ее рассказах и повестях рядом с Владимиром Ильичом появились не схематичные, а полнокровные персонажи ленинских родственников и единомышленников. Больше всего это относится к его матери, Марии Александровне Ульяновой.
Авторы и раньше упоминали о ней. Но создать такой глубокий образ, как получилось у Воскресенской, еще никому не удавалось. Зоя Ивановна написала две чудесные повести об этой великой женщине – «Встреча» и «Сердце матери». В них мы видим Марию Александровну неким генератором той нравственной атмосферы семьи, из которой вышли известные революционеры. Не будучи сама революционеркой, мать никогда не теряла духовного единства с детьми.
Писательница не ограничивалась архивными документами. Она как исследователь колесила по следам Ульяновых – Волга, Ульяновск, Казань, Кокушкино, Ленинград… Взять хотя бы повесть «Пароль – Надежда» о юношеских годах Надежды Константиновны Крупской. Воскресенская изучила родословную Крупских, нашла дом, где родилась Надежда, разыскала даже церковь, где венчались ее родители.
Связанные с Лениным персонажи интересны не только сами по себе. Когда мы видим Владимира Ильича их глазами, нам легче представить его личность и понять, во имя чего боролись большевики.
Книги Воскресенской издавались на множестве языков, ложились в основу радиопьес и кинофильмов по ее сценариям. Она удостоилась высоких наград, включая Государственную премию СССР и премию Ленинского комсомола. Мало кто знал, что свои внушительные гонорары писательница переводила для поддержки детских домов, а позднее для ребятишек, пострадавших от аварии на Чернобыльской АЭС.
«Третья жизнь», отданная литературе, принесла Воскресенской славу. Артистичная Зоя Ивановна часто выступала перед читателями и была вынуждена приоткрывать свою биографию, но лишь «легальную» ее часть, конечно. Автобиографическим, опять же в рамках дозволенного, получился и роман «Консул» – о самоотверженной работе советских дипломатов в Финляндии в 1930-е годы. Немало личного в повести «Девочка в бурном море», которую писатель С.А. Баруздин назвал по существу первой книгой о советском человеке за рубежом.
А в 1990 году председатель КГБ СССР В.А. Крючков, давая интервью иностранным журналистам, по непонятной причине рассекретил Зою Ивановну – выдающуюся советскую разведчицу. В ту пору «расцвета демократии» факт службы в КГБ считался клеймом. Какая поднялась шумиха! Оказалось, боевых наград у полковника Рыбкиной куда больше, нежели литературных премий.
Она пережила яростные нападки с достоинством, а в рассекречивании даже нашла плюс: написала замечательные документальные романы «Под псевдонимом Ирина» и «Теперь я могу сказать правду. Из воспоминаний разведчицы». Десятки людей, выполнявших незримую миссию, дипломаты, партизаны, ленинские соратники… Память о них жила в сердце писательницы и осталась в ее последних исповедальных книгах.
Зои Ивановны не стало в 1992 году. Современные читатели не знают ее книг. Еще в эпоху так называемой перестройки Лениниану приговорили к забвению, а сейчас имя Зои Ивановны более востребовано в образе полковника Рыбкиной. Увидеть и услышать ее можно в документальном фильме «Зоя Воскресенская. Мадам «совершенно секретно».
Разведчик и писатель… Оба дела ее жизни в немалой степени связаны с Лениным. С защитой социалистического государства, которое он создал, с творчеством во имя великой Советской страны.
Наталья БУХВАЛ. «Правда», №5.
