Омичи о 77й годовщине начала Великой Отечественной войны
Великая Отечественная война советского народа против гитлеровской Германии давно и прочно закрепилась на скрижалях истории, а ее победное завершение стало одним из самых светлых праздников нашего народа – Днем победы добра над злом, Днем памяти и скорби.
Но годы идут. Вот уже и 77я годовщина начала этой войны, ставшей одной из самых кровопролитных в истории – и нашей, и мира. По заданию редакции корреспондент «Красного Пути» вышел на улицы города и спросил омичей: «Чем для вас является солнечный выходной день 22 июня 1941 года?»
Николай (52 года), инженерно-технический работник одного из предприятий нефтехимии:
– День начала войны, в силу возраста, обошел меня стороной, хотя, как сказать: дело в том, что в июне 1941 года мой дед по отцу работал на оборонном предприятии Запорожья. С подходом немцев предприятие было эвакуировано в Сибирь, здесь дед женился, здесь родился мой отец, а потом и я. От деда с бабулей не раз слышал, каким страшным было известие о начале Второй мировой войны в сентябре 39го, хотя народ жил верой и надеждой в свое руководство, в свою армию, в свое государство.
Да еще свежи были в памяти воспоминания об ужасных и победных годах гражданской войны. Страна была на подъеме, строились фабрики и заводы, снималось много фильмов о воинах-героях, прокладывались новые воздушные и морские пути. И вдруг – война! Теперь уже на нашей территории. Не считайте меня занудой, но начальный период войны убедил в том, что жестокость Сталина и НКВД оказались преувеличением. Да, призывали к ответу – и антисоветчиков, и бывших господ, и болтунов, и попов, и пр. Но, как оказалось, не до всех руки дошли: на оккупированных территориях, как грибы после дождя, проросли предательство и антисоветчина, жажда наживы и другие человеческие слабости. Выходит, кто-то притворялся, пристроился?
Сейчас во всех бедах винят большевиков, но факты говорят об обратном: в условиях военного давления и паники (да-да, была и паника) коммунисты смогли сплотить огромную страну на отпор злодейской агрессии, сплотить всех, от мала до велика, людей всех возрастов и профессий, и даже убеждений.
Злейший враг Советской власти генерал Деникин точно просчитал способность советской идеологии и отказался от сотрудничества с Гитлером, а вот обласканный властью генерал Власов перешел на сторону врага, став злейшим недругом той власти, в верности которой он клялся.
Главное, что сумели сделать коммунисты, – это ставка на истинных большевиков-ленинцев – и в Совнаркоме, и в Наркомате обороны, и Министерстве иностранных дел. Вера в вождя, не покинувшего почти обреченную столицу, вселяла силы в людей и на фронте, и в тылу.
Мария (41 год), бывший медработник, а ныне безработная:
– Моя бабуля до сих пор настороженно встречает любого почтальона, даже с пенсией. Говорит, что это осталось со времен войны, когда гадали, что ждать от почтальона – солдатский треугольник или официальную похоронку? Недаром, самые пронзительные фильмы и песни – о войне, а лучшие пожелания – воинам-ветеранам, брошенным, увы, ныне на произвол судьбы.
А в одной песне поется: «Поклонимся великим тем годам, тем славным командирам и бойцам и маршалам страны и рядовым, поклонимся и мертвым и живым». Их все меньше и меньше, значит, нашей доброты должно быть все больше и больше. Считаю тех, кто заслонил нас от гибели и порабощения, светлыми людьми, а их даже жильем обеспечить не могут!
Владимир (27 лет), студент-практикант:
– Для меня эти революции и войны – дела давно минувших дней, но того, что слышал от родных и близких, видел в фильмах и читал в литературе, достаточно, чтобы понять, что именно русский солдат свернул шею нацизму и защитил народы России.
Ежегодно смотрю парады наших войск, принимаю участие в шествии «Бессмертного полка», а на все возражения любителей поговорить о трудном и горьком
1941м, отвечаю народной пословицей: «Цыплят по осени считают!»
Гансы постояли под стенами Москвы и были повернуты обратно, а русский солдат прошел всю Европу и часть Азии, освободил и славян-христиан, и азиатов, и бедных, и богатых, и разных, а завершил свой путь презрительным вбрасыванием фашистских знамен и штандартов к подножию Мавзолея. Может, потому, ныне закрывают Мавзолей, чем только могут, что стыдно…
Юрий (35 лет), сотрудник вневедомственной охраны:
– Ничего не имею против уважительного отношения к ветеранам, но давайте говорить откровенно: по телевизору замечаю, что и на разных встречах присутствуют только ветераны с большими звездами на погонах, солдат-окопников – что-то не видно. Эти чернорабочие войны и после Победы выполняли самую трудную работу, может потому их так мало?
Хотя в оппозиции преобладают люди старшего поколения, в том числе ветераны войны, считаю неверным, привлекать их к разным протестным акциям. Ведь вам, коммунистам, и без того верят!
Екатерина Петровна (78 лет), ветеран педагогического труда, труженик тыла:
– Охотно приму участие в вашем опросе, ибо была свидетельницей многого из того, что вам скажут или сказали. Видите, как долго живу? (Смеется). А ведь по задумке параноика Гитлера мы все должны были умереть не позднее 1941 года, Фюрер, как говорит мой правнук, «обломался» на присущей нашему народу стойкости и упрямстве.
Что касается 22 июня, то считаю этот день хотя и черным в нашей истории, но он еще и День-предвестник. Все страшное из начального периода войны – сдача городов и сел, окружения и пленения – явилось основой всего последующего: побед и салютов, возвращения победителей и долгожданного указа Верховного о безоговорочной победе. 1941й – это День стойкости. На том стоим и этого у нас не отнять никому!
Олег КУЗНЕЦОВ.
