Миф №1
Захватившие власть в октябре 1917 г. большевики устроили «красный террор», в ходе которого залили кровью всю страну.
Большевики, конечно, не были агнцами, впереди которых, по мнению одного из певцов революции Александра Блока, шел Иисус Христос «в белом венчике из роз». Но и демонизация их не меньшая пропагандистская натяжка. Иначе как объяснить, почему тот самый красный террор большевики развернули далеко не на следующий день после легендарного выстрела крейсера «Аврора»? Чего они ждали? Неужто момента, когда контрреволюционеры поднимут серию кровавых мятежей? Конечно, нет – они просто полагали, что против мнения пролетариата бывшие эксплуататорские сословия не пойдут. Дело дошло до того, что большевики отпустили откровенно антисоветски настроенных генералов под честное слово. И в результате получили очаг контрреволюции на Дону.
Лишь через полтора месяца после штурма Зимнего новая Советская власть организовала свою контрразведку – ВЧК. В 1918 г. она фактически только начинала свою деятельность. Поэтому большевики едва не лишились власти в ходе госпереворота, подготовленного бывшим эсером Б. Савинковым и его подручными. Спасла случайность – один из офицеров-заговорщиков решил посоветовать любимой девушке в госпитале уехать на время из Москвы, ну и был взят под белы, во всех смыслах, ручки.
Впрочем, в Ярославле в июле 1918 г. антибольшевистский мятеж удался. Вот там контрреволюционеры особо не церемонились – зверствовали в расправах над сторонниками Советской власти нещадно. Удивительно, но и это не стало основанием для жестких мер вне Ярославской губернии. Более того, даже убийство Урицкого не заставило лидеров большевиков насторожиться по-настоящему. В результате беспечности удалось покушение 30 августа 1918 г. на В.И. Ленина. И только после этого к антисоветским элементам стали относиться со всей революционной строгостью. Но так поступили бы все власти во всем мире, вынуждены были так действовать и большевики.
Миф №2
Идеи большевистской революции российское общество не поддерживало, доказательством чему являются итоги выборов в Учредительное собрание.
История с Учредительным собранием – яркое свидетельство предвзятости историографии. Если бы большевики были такими узурпаторами власти, какими их расписывают антисоветски настроенные исследователи, то никаких выборов не было бы вовсе. К моменту их проведения 12 ноября 1917 г. большевики контролировали уже обе столицы, большинство крупных городов и, по сути, триумфальное шествие Советской власти уже было завершено. Проводить в этой ситуации выборы, в общем-то, не было никакого смысла. Но большевики как раз не хотели выглядеть монопольно завладевшей властью партией. Они с удовольствием разделили бы ответственность еще с кем-то, но при одном условии – партнеры по коалиции должны были разделять основные идеи Великого Октября: власть Советам, фабрики рабочим, земля крестьянам, мир народам.
Иными словами, Учредительное собрание, избранное абсолютно честно на абсолютно свободных выборах, о чем забывают критики большевиков, должно было только зафиксировать факт рождения новой Советской республики. Само понятие «учредительное собрание» не подразумевало, что это будет какой-то параллельный Советам орган власти. Поэтому когда большевики увидели, что получившие в нем большинство эсеры не собираются поддерживать базовую «Декларацию трудящегося и эксплуатируемого народа», то есть, по сути, не собираются признавать свершившийся факт социалистической революции, распустили это собрание. Но никакого разгона не было – депутаты от правых партий заседали до тех пор, пока «не устал караул».
Имели ли формальные основания для таких действий Ленин и его окружение? Да, имели: во-первых, после ухода большевистских делегатов Учредительное собрание просто-напросто не имело того, что сейчас принято называть кворумом. А во-вторых, эсеры баллотировались единым списком, но фактически раскололись уже на две партии – правых и левых. Отличались они, собственно говоря, как раз отношением к Советской власти. И трудно было сказать, какое из течений больше поддерживали избиратели.
Миф №3
Сторонники белого движения придерживались патриотических убеждений и действовали исключительно в интересах России.
Многие рядовые офицеры, даже, скорее всего, большинство, действительно полагали, что пытаются спасти Родину от губительной, по их мнению, Советской власти. А вот о генералитете так сказать нельзя. Не имея серьезной опоры в России, верхушка белого движения делала ставку на иностранную помощь, более того, на прямую военную интервенцию. Упрекая большевиков в мнимом сговоре с кайзеровской Германией, контрреволюционные генералы не находили ничего зазорного в прямом сотрудничестве с Антантой. Их вполне устраивала оккупация Францией Одессы, Соединенными Штатами Архангельска, а Японией Владивостока. Собственно, и само белое движение возникло благодаря бунту чехословацких военнопленных. Именно эти силы, именуемые в советские годы белочехами, смогли свергнуть Советскую власть вдоль Транссибирской железной дороги. До этого все попытки поднять восстание генералов Каледина и Корнилова к сколько-нибудь существенным успехам не приводили.
Выступление против большевиков иностранных интервентов ситуацию резко изменило. Именно оно позволило белому движению поднять голову. Но, правда, ненадолго. Не без труда, но большевики справились поочередно и с Колчаком, и с Юденичем, и с Деникиным. Справились, потому что одной только иностранной помощи было мало, нужна была масштабная поддержка внутри страны. Ну а то, что противники диктатуры пролетариата запятнали себя сговором с иностранными державами, поставило крест на их надеждах взять Москву или Петроград.
Некоторые из лидеров белого движения, единожды встав на путь измены Родины, так с него и не сошли. Генералы Краснов и Шкуро запятнали свою честь сотрудничеством с нацистами, за что понесли суровое, но заслуженное наказание. В этом смысле генерал Деникин был исключением. Он, хоть и был вывезен из России на французском военном корабле, Родине в личном качестве остался верен и помогать гитлеровским оккупантам не стал.
Миф №4
Более образованным, более интеллектуальным белым просто не повезло в Гражданской войне.
Конечно, фактор случайности играет определенную роль в истории. Неизвестно, как сложились бы события, если бы эсерка-террористка стреляла точнее. Впрочем, неизвестно, по какой траектории стали бы развиваться события, если бы она вовсе промахнулась и не сократила бы жизненный путь вождя мирового пролетариата. Можно придумать еще кучу разных вероятностей, но все это не имеет смысла, потому что у исторического процесса есть четкие объективные предпосылки для того или иного варианта развития событий.
Так вот только невероятно счастливое для контрреволюции стечение обстоятельств могло бы позволить ей победить, ну и уж тем более Временному правительству удержаться в Зимнем в октябре 1917 г. Просто потому что у них не было серьезной опоры. Основные общественные классы того времени – крестьянство и городское мещанство – поддерживали кого угодно, но только не золотопогонных марионеток Запада, назвавших себя белым движением. И тем более никаких теплых чувств к эксплуататорам не мог питать пролетариат, который, собственно, и был и в теории, и на практике гегемоном социалистической революции.
Если принять во внимание тот факт, что Фортуна не преподнесла противникам большевиков победу на блюдечке с голубой каемочкой, то да, им, можно сказать, не повезло. Но как раз для таких случаев принято говорить, что везет сильнейшему. Большевики предложили четкую и понятную программу, последовательно ее начали претворять в жизнь, сумели в кратчайший срок выстроить принципиально новую, но куда более дееспособную в российских условиях государственную машину. Они реализовали то, что сейчас бы назвали мобилизационной моделью, а тогда обозначили политикой военного коммунизма. В условиях гражданской войны она показала куда большую эффективность.
Миф №5
Белые со своими иностранными союзниками были, в отличие от красных, благородными рыцарями, не проливавшими понапрасну народную кровь.
Подпереть благородство белых генералов фактами при этом, конечно, мифологизаторы не могут – приходится им поэтому создавать видимость, красивую картинку, например, в кинофильмах. В них вешатели представлены господами в белых перчатках, беззаветно любящими Родину и дам. Они мужественно переносят ранения, а заливая кровью матушку Россию, непременно плачут, ну или просто переживают. При этом советские кинофильмы, где эти самые благородные господа рисуются совсем в других красках, теперь принято считать пропагандистскими.
Но факты – вещь упрямая. Вот, скажем, о судьбе красного мученика Сергея Лазо был снят в СССР фильм. Но судьба его действительно была трагической – те самые благородные господа сожгли его и еще двух большевиков в паровозной топке.
Снят был кинофильм и о другом пламенном революционере с менее страшной судьбой – Виталии Бонивуре. Доблестные, по либеральной версии, защитники старой России вырезали у него на груди звезду. Все это знал каждый советский школьник, а вот каждый современный российский знает про «Архипелаг ГУЛАГ», но может даже не догадываться о существовании прекрасной повести Дмитрия Нагишкина «Сердце Бонивура». Да что там – из школьной программы исчез роман Николая Островского «Как закалялась сталь», где в соответствии с исторической правдой благородные белогвардейцы и интервенты показаны тем, кем многие из них и были, – беспощадными противниками.
Белый террор по жестокости превосходил ответный красный многократно. Особо изощрялись иностранные союзники, благородно выглядящие в современном кинематографе. Они издевались над пленными красноармейцами как только могли. Кое-кто даже охотно позировал с жертвой собственных кровавых фантазий. По степени кровожадности интервенты образца 1918–1920 гг. несильно уступили гитлеровским оккупантам образца 1941–1943 гг. Ну и прислуживали им белогвардейцы не менее раболепно, нежели власовцы.
РУССКИЙ ВЫБОР
Либерал-историки любят порассуждать о «нормальном ходе истории», под которым подразумевают, естественно, установление и утверждение любимого ими капиталистического строя. Когда же появляется реальная альтернатива капитализму, они тут же начинают говорить о нарушении естественного исторического процесса. Главным же таким «нарушением» для них всегда была и всегда, наверное, будет как раз Великая Октябрьская социалистическая революция, которая открыла для человечества возможность установить по-настоящему справедливый социальный уклад.
То, что это событие планетарного масштаба произошло в нашей стране, вполне закономерно, учитывая вековой общинный характер жизни российского общества. Это был очевидный русский выбор.
Александр ЕВДОКИМОВ.
По материалам портала
«Свободная Пресса».
