Александр ФИЛИППОВ, телеоператор «Обком ТВ»:
Мой объектив – не для гламура
В партию я вступил уже во взрослом возрасте, опираясь только на свой опыт и свои представления о жизни. Без чьего-либо влияния. Без чьей-либо агитации. Родители мои к КПРФ никакого отношения не имели. Откровенно говоря, мой отец в конце 80-х поддался всей той лжи, что лилась на головы опьяненного «свободой» народа. Позже, спустя лет десять, он начал себя костерить за иллюзии перестройки, но поезд-то ушел.
Про себя – в двух словах не объяснить. Всплывают в памяти самые что ни на есть бытовые детали. Вспоминаю, как жили – не богато, зато дружно. Друзья, соседи занимали, бывало, деньги до зарплаты друг у друга, но ведь были уверены, что их, конечно же, отдадут. Обмана не будет. Мы, дети, играли-бегали во дворах, не огороженных железными заборами. И все в нашем дворе были равны – и внук директора завода, и сын токаря с этого завода. То есть независимо от «социального статуса» родителей.
А вот позже мне, уже в качестве телеоператора, мотающегося по области, довелось столько горя увидеть, столько нищеты... Ну совсем другую картину. Можно сказать, что меня подвигли на вступление в КПРФ ностальгические воспоминания. Точнее – изменившаяся действительность стала агитатором.
Снимаю скелеты (остовы) разрушенных ферм, посыпавшиеся стены жилых домов, разграбленные совхозные мастерские, вижу, как пустеют деревни из-за того, что мужики порукастей уходят, как до революции, на промысел, теперь – на севера. На заработки. Вахта! Вахтовый метод обезлюдил, если можно так сказать, многие деревни.
Есть механизаторы с мозолистыми руками, а есть бывшие руководители хозяйств, ставшие фактически помещиками, приватизировавшие земельные паи односельчан. И им нет никакого дела до крайних нужд земляков.
Но главное, что угнетало – боязнь людей заявить о своих правах, грубо и жестоко попранных. И еще готовность поверить каждому, особенно в предвыборный период, кто много обещает – дорогу ли отремонтировать, крышу школьную заменить и т.д. А выборы прошли – и где ж ты, мил-человек?
Вот затопило подвалы в доме, жильцы, намыкавшись, звонят в обком КПРФ, редакцию, депутатам-коммунистам. Приезжаем. Плачет женщина: помогите, никак не можем пробить чиновничью стену. Приятно, если удается помочь, если меры приняты. Но я понимаю, что всюду наш канал (и я со своей видеокамерой) не побываем, всюду не поспеем. Надо, чтоб в каждом заговорил протест, чтоб люди не молчали.
Правда, буду объективным, не все люди, далеко не все живут, поджав хвост. Есть бойцы, люди со стержнем. Вот приезжает наша телевизионная бригада в село – кто нам расскажет, не озираясь по сторонам и не боясь последствий, о жизни здесь? Адрес мы знаем – партячейка. Мы наших товарищей поддерживаем, защищаем, если требуется.
Наш телеканал «Обком ТВ» потому и прозвали народным, что он в значительной степени работает на добровольные пожертвования. Работаем уже несколько лет в кабельных сетях. Работаем под давлением. Один оператор уже расторг договор с нами. Под надуманным предлогом. Но, благо, есть другие, зарегистрированные в других регионах и потому не подвластные руководству Омской области. Вообще работается нелегко. Не гламур же в кадре. Мы ведь на каждый зов, на каждый звонок откликаемся. Да по большому счету – на беду откликаемся. Чиновники с помощью правоохранителей нередко препятствуют съемке, а дать интервью, комментарий свой – упаси бог, не всяк отважится. Нас обвиняют в нагнетании страстей, притом ссылаются на СВО: мол, в то время, как… Но патриотизму нас учить не надо – война не дает добро на административный бардак, на казенное отношение к людскому горю. Ничего война не спишет.
Мы свое дело делать будем и дальше.
