В этом году мы отмечаем 80 лет с начала Великой Отечественной войны, и сколько бы не было дат в календаре, эта для нас священна
«Поезд Победы»
В течение трех дней омичи имели возможность посетить необычный музей – «Поезд Победы». Он проехал уже 60 городов России и Республики Беларусь.
Над проектом работали 70 художников из творческой мастерской Санкт-Петербурга «Невский баталист», которые отобрали и реконструировали тысячи исторических фотографий и изготовили сложные скульптурные группы: всего в вагонах размещено 150 фигур, объединенных в сюжетные композиции.
Посетители поезда-музея отмечали, что зачастую возникло ощущение, что рядом с тобой стоит живой человек, а не скульптура. Всеми способами создается эффект присутствия. Так, в вагоне, посвященном блокаде Ленинграда, испытываешь ощущение холода, проходящее по ногам. Несмотря на то, что поезд стоит на месте, есть полное ощущение движения.
Эшелоны
с красным крестом
Один из вагонов «Поезда Победы» посвящен санитарным эшелонам и госпиталям. Омск и Омская область во время Великой Отечественной войны были в числе основных пунктов развертывания эвакуационных госпиталей. Сюда бесконечным потоком шли эшелоны с ранеными, здесь учили медиков для работы на передовой и при этом занимались научной работой.
Сначала был организован МЭП‑46 (местный эвакопункт, начальник – полковник медицинской службы В.А. Крутовских). В его лечебном отделе работали В.П. Бисярина, Т.Л. Мариупольская, М.Г. Пантофель, Е.К. Соловьева. МЭП‑46 координировал работу госпиталей, консультативную помощь осуществляли высококвалифицированные специалисты ОГМИ им. М.И. Калинина и 2го Московского мединститута, эвакуированного в Омск.
2 июля 1941 года на базе горбольницы №5 (ныне это госпиталь для ветеранов войн) был сформирован головной эвакосортировочный госпиталь №1494. Количество коек здесь постепенно увеличилось с 600 до 1000 и более. На этот госпиталь выпала самая трудная задача. Он должен был оказывать неотложную помощь раненым, проводить эвакуацию по другим госпиталям Омска и области. Базой для лечения раненых также стала областная клиническая больница (эвакогоспиталь №1397), областная психоневрологическая больница (эвакогоспиталь №1251). Остальные госпитали размещались в школах и других зданиях, имеющих большие площади. Раненых размещали даже в гостинице «Октябрь» на улице Ленина.
22 июля 1941 года в Омск прибыл первый санитарный поезд. В нем находились 250 тяжелораненых солдат и офицеров. К концу 1941 года уже работало 28 госпиталей, а впоследствии – 45. Они размещались как в Омске, так и в Калачинске, Называевске, Исилькуле.
Один за другим эшелоны с красным крестом на вагонах прибывали по железной дороге. На вокзале была оборудована разгрузочная площадка для приема военно-санитарных поездов. Раненые доставлялись в госпиталь машинами и специально оборудованными трамваями. Так, к головному госпиталю №1494 была подведена трамвайная линия.
Эшелон состоял из двух десятков вагонов, каждый был помечен для удобства и сортировки красным крестом и номером. Половина вагонов была приспособлена под медицинские кабинеты и палаты, в остальных находились: электростанция, кухонный блок, баня, складские помещения, жилье для персонала. Поезда шли несколько дней, а то и недель. Поэтому состав должен был обеспечивать своих пассажиров все время пути. В хозблоке велось свое подсобное хозяйство: здесь выращивали зелень, держали мелкий скот, птицу.
На разгрузку одного эшелона давалось полтора-два часа. А их иногда приходило сразу несколько. Разгрузка ложилась в основном на плечи медицинских сестер. Вот как вспоминала омичка Стефанида Николаева: «Медсестры были на казарменном положении. Жили в общежитии, которое располагалось во дворе госпиталя, и после дежурства не имели права уходить: в любое время мог прибыть эшелон с ранеными. Встречать и разгружать его приходилось нам. На разгрузку 500–700 человек – час-полтора. Мы не знали выходных, но это как-то и не замечалось. Лишь бы победа скорее пришла!.. К нам раненые поступали после долгой, до двух недель, дороги. Гипс грязный, под ним зачастую в ранах даже черви. Разгрузим и всех на санобработку… Начальник госпиталя, легендарный врач Абрам Ильич Коган требовал от персонала железной дисциплины во всем. Никакой косметики, волосы – под косынку, платья – ниже колен, разговоры – шепотом. По ночам частенько лично проверял сестринские посты – ходил при этом без обуви, чтобы раненых не беспокоить!»
Омск располагал хорошей научной базой и кадрами для организации здесь одного из крупнейших центров помощи раненым. На смену ушедшим на фронт медикам пришло пополнение из эвакуированных. В Омск перебазировались Ленинградское военно-медицинское училище, военный факультет Второго московского медицинского института, кафедра психиатрии Московского мединститута. Среди эвакуированных медиков оказался Борис Вейсброд, бывший лечащий врач Ленина. Омские ученые разработали новые передовые методы лечения. Одним из ведущих хирургов омских госпиталей был Борис Виноградов. Он выполнял сложнейшие операции на черепе и периферической нервной системе и не дожил до Победы всего шестнадцать дней.
В Омске работал и знаменитый нейрохирург Николай Бурденко. В 1941 году Бурденко был дважды контужен и в конце сентября перенес инсульт. Находясь на госпитальной койке, он писал: «Если сдают физические силы, должна выручать сила нравственная. Если у тебя на руке остался только один палец – не сдавайся и работай».
Медики не только лечили раненых и больных, но и обучали студентов. Фронт остро нуждался во врачах, медсестрах и санитарах, поэтому учиться надо было быстро и добросовестно. При этом условия были очень тяжелыми. Чтобы прокормиться, медики разбивали огороды, зимой занимались в холодных аудиториях без бумаги – писали в книгах между строк марганцовкой. При всей нагрузке студенты в обязательном порядке дежурили в госпиталях, их направляли в села ставить прививки, чтобы избежать развития эпидемий.
Не хватало мебели, продуктов, топлива, бинтов, одежды. Описываются случаи, когда раненых бойцов одевали в женские сорочки за неимением мужских. Чтобы прокормить своих пациентов, работники госпиталей разбивали огороды. Помогали омские колхозы, где для раненых заготавливали овощи, ягоды, мед.
В городе часто отключали электричество, и медикам приходилось оперировать при свечах или зажженных фарах машин скорой помощи. Не хватало даже самого необходимого – лекарств. Эвакуированным фармацевтическим заводам не хватало сырья для изготовления лекарств. Тогда фармацевты решили использовать местные ресурсы – лекарственные растения, на сбор которых активно привлекали местное население. Отчасти нехватка лекарств была восполнена благодаря использованию новых препаратов – пенициллина и сульфаниламидов. На протяжении всех военных лет остро не хватало рентгеновской пленки. Помимо этого выходило из строя медицинское оборудование, а новое не производили.
Всего за годы войны наш город принял 562 эшелона с ранеными и больными, в эвакогоспитали Омской области поступили 156 297 раненых и 13 198 больных. В строй омские госпитали возвращали от 59 до 78,5% раненых. По данным статистики, из поступивших сюда выздоравливали практически все. Так, за 1942 год смертность составила всего 1%. Омские медики дни и ночи, пренебрегая усталостью, трудились у операционных столов, в перевязочных блоках, гипсовальнях и других вспомогательных службах. Трудились и отдавали свою кровь для спасения жизни.
Известный полководец, маршал Советского Союза Иван Христофорович Баграмян после завершения войны написал: «То, что сделано советской военной медициной в годы минувшей войны, по всей справедливости может быть названо подвигом».
Подготовила
Татьяна ЖУРАВОК.
