Существует суждение: «Простить предателя, это то же самое, что давать второй патрон тому, кто не попал в тебя с первого раза».
Это в полной мере относится к Колчаку и ему подобным личностям, а также к тем, кто пытается оправдать их злодеяния. Попытки реабилитировать Колчака предпринимались неоднократно, начиная с середины 1990 года.
В январе 1999 года суд Забайкальского военного округа признал Колчака не подлежащим реабилитации. По словам военного прокурора отдела реабилитации Забайкальского военного округа Александра Котломина, данные допросов Колчака показывают, что он «... не остановил террора в отношении гражданского населения, проводимого его контрразведкой... Контрразведка с ведома Колчака свирепствовала, расстреливая не только коммунистов, но и всех недовольных из числа простых граждан, поэтому как человек, совершивший преступления против мира и человечности, адмирал не подлежит реабилитации». Военная коллегия Верховного Суда РФ, рассмотрев в сентябре 2001 года апелляцию заявителей на несогласие с решением суда Забайкальского военного округа, оставила его определение без изменения, полностью согласившись с выводами окружного суда. Верховный Суд России признал, что Колчак – военный преступник, а потому не подлежит реабилитации, и существо его преступления заключилось в том, что он, обладая существенными властными полномочиями, не остановил террор гражданского населения в восточной части России, находившейся под режимом Белого движения. Что же на самом деле представлял из себя Колчак?
Оценивая его деятельность как политика, а не как ученого и флотоводца, известный историк Е.Ю. Спицын подчеркнул, что более «…кровавого правителя отечественная история еще не знала». «За год своего правления, – напомнил историк, – только по установленным данным Колчак расстрелял без суда и следствия порядка 75 тысяч человек… Непосредственные участники колчаковского движения белочехи в своих воспоминаниях, которые, между прочим, были опубликованы в Европе, в самых ярких красках расписали все ужасы колчаковского политического режима». «Момент вооруженного восстания в октябре 1917 года, – пояснил Спицын, – Колчак застал на восточном побережье США, в Сан-Франциско. – Здесь перед ним стала дилемма: возвращаться на родину или податься на службу другому государству…В результате его выбор пал на Великобританию. Он подал англичанам соответствующее прошение, которое впоследствии было ими удовлетворено. Так он стал наемником. Что самое интересное: сам он никогда этого и не скрывал. Честно писал об этих фактах своей биографии во всевозможных документах. И сам назвал себя кондотьером, то есть наемником». Колчак был, пожалуй, единственным из всех боровшихся с Советской властью, кто был официально принят на службу иностранным государством – Англией. Не случайно появилась язвительная частушка про Колчака: Мундир английский, Погон французский, Табак японский, Правитель омский. Мундир сносился, Погон свалился, Табак скурился, Правитель смылся. Колчак не стеснялся в методах борьбы с Советской властью. Он считал своими врагами не только солдат Красной Армии, но и обычных крестьян и рабочих, которые не имели никакого отношения к большевикам. Люди уничтожались без всякого суда и следствия. Подвергались сожжению деревни, велись массовые расстрелы, затопление барж с мирными людьми. Американский генерал У. Гревс, курировавший Колчака, признавался потом: «Я сомневаюсь, чтобы можно было указать за последнее пятидесятилетие какую-либо страну в мире, где бы убийство могло бы совершаться с такой легкостью и с наименьшей боязнью ответственности, как в Сибири во время правления Колчака… Я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого человека, убитого большевиками, приходилось сто человек убитых колчаковцами». Американские офицеры разведки М. Сейерс и А. Канн в своей книге «Тайная война против Советской России» писали: «Тюрьмы и концентрационные лагеря были набиты до отказа. Сотни русских, осмелившихся не подчиниться новому диктатору, висели на деревьях и телеграфных столбах вдоль Сибирской железной дороги. Многие покоились в общих могилах, которые им приказывали копать перед тем, как колчаковские палачи уничтожали их из пулеметов».
