Омич Александр Найденко обратился к губернатору области Буркову с требованием проверить законность установки памятной доски нереабилитированному военному преступнику.
На сайте «СуперОмск» появилась информация о том, что «на здании Военного комиссариата по Центральному и Советскому административным округам появилась мемориальная доска адмирала Колчака. Надпись на ней гласит: «В этом здании в октябре–декабре 1918 г. жил адмирал А.В. Колчак».
На самом деле эта табличка висит тут с 2016 года, когда в преддверии 300летия города в Омске был реализован проект «Третья столица». Его инициатором было правительство региона. Омские власти решили «пометить» все сохранившиеся в городе здания, в которых в 1918–1919 годах размещались различные «столичные» учреждения колчаковского правительства. Благословил сие «образовательное начинание» министр культуры РФ Мединский, весьма трепетно относящийся к белогвардейцам. Поддержали проект и местные краеведы, зараженные свойственной всем провинциалам «тоской по столичности».
Всего было установлено порядка 20 табличек. Первая (с помпой и в присутствии журналистов) – на здании генерал-губернаторского дворца (ныне – музей им. Врубеля). Она сообщает о том, что в этом доме находились Совет министров Российского правительства, возглавляемый П.В. Вологодским, и Канцелярия Верховного правителя России адмирала А.В. Колчака. Об этом была информация в СМИ. О содержании других широкой общественности не сообщалось.
Конечно, «информация» в рамках проекта «Третья столица» оказалась более чем однобокой. Даже можно сказать – тенденциозной. Дело в том, что, придя к власти, колчаковцы забрали себе практически все каменные дома в центре. Для того чтобы разместить все «присутствия», более или менее подходящих площадей в провинциальном Омске было маловато, поэтому происходили натуральные драки с размахиванием огнестрельным оружием между «министерствами» и «ведомствами». Об этом с юмором написано в воспоминаниях иностранных «смотрителей» при правительстве Колчака, числившихся посланниками и атташе.
Кстати, иностранцам тоже приходилось с боем добывать «жилплощадь» для своих миссий. Так что можно брать любое капитальное здание дореволюционной постройки, расположенное в центре Омска, и смело помечать его табличкой – какое-нибудь министерство в нем точно заседало. Однако бывшего в 2016 году губернатором области Виктора Назарова, как и его предшественника Леонида Полежаева, буквально зачаровывали пышные названия «столичных» учреждений, временно квартировавших в нашем городе, поэтому проект пошел «на ура».
Но вернемся к дому на Пушкина, 74. Колчак действительно сначала отбил у подданных для себя, любимого, это прекрасное двухэтажное кирпичное здание. Правда, прожил в нем недолго, всего лишь до декабря 1918 года. Затем он переехал в дом Батюшкина, где сейчас находится Центр изучения Гражданской войны. Кстати, семью самого хозяина, отставного чиновника Батюшкина, выкинули из собственного дома еще в июле 1918-го. Сначала особнячок площадью 430 «квадратов» в центре города принудительно арендовало министерство снабжения Временного Сибирского правительства (то бишь командиры мародеров, грабивших пригородные села), а затем – управление делами Верховного правителя для размещения лично Колчака.
Причина переезда понятна. От дома на Пушкина до генерал-губернаторского дворца, где заседал кабинет министров и где «правителю омскому» приходилось бывать каждый день, – расстояние больше автобусной остановки, а особняк Батюшкина – практически рядом, нужно лишь чуть-чуть пройти вдоль Омки. С учетом того, что в декабре 1918 года произошло Куломзинское восстание, да и вообще колчаковцы чувствовали себя в Омске как во вражеском городе, который они оккупировали, «правитель» наверняка побаивался лишний раз появляться на улице и уж тем более долго гулять по городу. Когда началось восстание, Колчак вообще перепугался так, что несколько дней не решался выйти из генерал-губернаторского дворца. Так и спал в кабинете. Потом, когда восстание в Куломзино утопили в крови, когда схватили значительную часть подпольщиков в самом Омске, для верховного правителя очистили симпатичный особнячок поблизости от рабочего места. Но факт остается фактом: пару месяцев Колчак действительно прожил по адресу: Пушкина, 74. О чем и сообщает «информационная» табличка.
Причем она, как подчеркивали авторы проекта «Третья столица», именно «информационная», а не «мемориальная». Дескать, информируем о том, что тут было в 1918–1919 годах – и ничего более. Это уточнение и позволило нынешним поклонникам белого адмирала согласовать ее установку. Правда, сообщений именно о ней в СМИ практически не было. Писали о других «помеченных» зданиях и о проекте в целом.
Естественно, в нынешнем буржуазном государстве и история переворачивается с ног на голову. Все таблички рассказывают о каких-то министерствах, канцеляриях и ведомствах верховного правителя. А вот мемориальные знаки, посвященные красному подполью, в последние годы планомерно уничтожаются. Причем очень часто с невинным видом «хозяйственной необходимости».
Так, штаб Куломзинского восстания находился в доме №1 по улице Суровцева. Это был жилой дом с каменным первым этажом и деревянным вторым, один из самых больших «доходных» домов Омска. В 1980 году он был поставлен под охрану как памятник истории. Однако после 1991 года отношение властей к нему было весьма своеобразным. Если в реставрацию особняка Батюшкина, в котором Полежаев разместил Центр изучения Гражданской войны, были вложены немалые средства, то дом на Суровцева пошел под приватизацию и, как многие другие старые жилые здания без особых удобств, постепенно разрушался. В 2015 году он был признан аварийным и расселен, а в 2016 году – вообще разобран, причем даже без согласования с минкультом. Так что уже нет стен, на которые можно повесить информационную табличку. Хотя сложившаяся ситуация в какой-то мере объективная. Колчаковские «министры» силой оружия захватывали лучшие и оказавшиеся наиболее долговечными здания города, а их противники, большевики-подпольщики, ютились в хибарах на окраинах. Так что сегодня уцелели по большей части именно те здания, которые выбирали для себя белогвардейцы.
Впрочем, «широкой общественности», за исключением платных «исследователей столичного периода истории города», по большому счету глубоко наплевать, где спали, ели и ходили по нужде белый адмирал и его ближайшие приспешники. Поэтому особого интереса табличка на доме №74 по улице Пушкина ни у кого не вызывала. Как-то разок ее облили краской – и все.
И вот «оплотовский» «Супер-омск» внезапно обнаружил ее существование. То ли коллеги действительно не знали об ее существовании, то ли решили в очередной раз пустить «пробный шар» и посмотреть, как среагирует на это общественность, насколько людям успели задурить голову. То ли в заметке на сайте есть некое спрятанное послание к нынешнему губернатору Буркову. Дело в том, что прекрасно финансировавшиеся при Полежаеве и Назарове «исследователи» и «апологеты» белой гвардии нынче оказались забытыми и СМИ, и, видимо, руководством минкульта. Для социалиста (по крайней мере, по партийной принадлежности) Буркова, прямого идеологического наследника расстрелянных Колчаком эсэров из числа членов Учредительного собрания, все это «белогвардейское» краеведение некоторым образом – чемодан без ручки. Денег во все эти центры изучения Гражданской войны вбухано ранее немерено, сложилась достаточно влиятельная группа профессиональных «краеведов» и «общественников», поклоняющихся зомби верховного правителя, и что делать с этим – непонятно. Но и «не замечать» колчаковские таблички после шумных информационных вбросов невозможно. Тем более что в ноябре нынешнего года – 100-летие освобождения Омска от колчаковской оккупации.
А публикация в «Суперомске» действительно вызвала шквал откликов на различных сайтах. В большинстве своем журналисты недоумевают: «Как эта табличка сочетается с другой, мемориальной, говорящей о том, что из этого здания уходили на фронт красно-гвардейцы?», «А Шойгу знает, что прославляет принадлежащее Минобороны здание?» и так далее.
Моментальной была и реакция читателей. Так, омич Александр Найденко обратился к губернатору с требованием проверить законность размещения этой таблички. Наверняка будут запросы и в другие контролирующие органы. Ведь сама табличка, несмотря на статус «информационной», слишком похожа на мемориальную. Видимо, так и задумывалось: исподволь, с помощью подмены понятий постараться увековечить память не реабилитированного военного преступника, палача и английского прислужника. Заставить людей сделать еще один шаг в мир такой милой для нынешних хозяев жизни «альтернативной истории».
Евгения ЛИФАНТЬЕВА.
Фото Анатолия АЛЕХИНА.
