Почему хроническим больным отказывают в лечении
«Оптимизация» в последние годы коснулась не только самих медицинских учреждений, но и того, что раньше считалось безусловным: обеспечения хронических больных жизненно необходимыми лекарствами. Их «гоняют по кругу», заставляя состязаться друг с другом в умении бороться за жизнь. Те, у кого не хватает сил и настойчивости противостоять системе, просто умирают. Чудовищный случай в Самаре – смерть молодой женщины из-за невозможности получить лекарство – стал достоянием гласности. Но чаще люди молчат, верят врачам, надеются на то, что им, может быть, повезет…
У ОЛЬГИ Рафаиловны Мухамедшиной есть все, что у нас считается признаком успешности: высшее образование, востребованная и любимая специальность (она бухгалтер), любимый и любящий муж, взрослый сын, готовые помочь родственники, свое жилье, дача. У нее настойчивый характер и умение добиваться своего. Нет только одного – здоровья.
В 2000 году ей поставили диагноз «ревматоидный артрит». Аутоимунное заболевание, которое полностью не излечивают нигде в мире, но можно добиться состояния стойкой ремиссии. А без лечения это – мучительные, изматывающие боли в суставах, потеря подвижности, постепенное нарастание проблем с сердцем и другими внутренними органами и быстрая смерть. С тех пор ей приходится буквально воевать за каждый день жизни без боли.
В 2005 году Ольга Рафаиловна получила 2ю группу инвалидности. Но тогда, как она считает, ей повезло: попала в программу бесплатного лечения иммунных заболеваний, действующую по всей России. В Омске специалистов-медиков этого направления было мало, женщину направили в специализированную клинику в Петербург. С 2005 по 2007 год она каждый квартал ездила туда. Врачи подобрали ей «базовое» лекарство, препятствующее развитию болезни.
Несколько лет подряд она принимала циклоспорин – относительно недорогой (5 тысяч рублей за курс на 25 дней) и давно известный препарат, который Ольга Рафаиловна к тому же получала бесплатно.
– На какое-то время я просто забыла о болезни, – вспоминает Ольга Рафаиловна. – Не ходила – летала. С удовольствием работала, все могла делать…
ОДНАКО в 2015 году циклоспорин по приказу Министерства здравоохранения вдруг исчезает из списка льготных препаратов, которые бесплатно выдаются хроническим больным. К тому же врач говорит Ольге Рафаиловне, что циклоспорин имеет слишком много побочных действий, разрушает печень, поэтому нужно подобрать более современный базовый препарат.
– Родственники предлагали мне покупать лекарство за свой счет, – вспоминает Ольга Рафаиловна. – Но я же верила врачам! И надеялась, что они найдут замену, и все будет по-прежнему…
Однако ждать пришлось слишком долго. Всероссийская программа по лечению иммунных заболеваний уже не действует. В 2016 году женщина добивается обследования в Омске, но ее выписывают из больницы, так ничего и не назначив. Причина – проблемы с печенью (наиболее распространенные препараты, использующиеся для лечения ревматоидного артрита, влияют на печень). Без базового лекарства болезнь начала быстро прогрессировать. В 2018 году Ольге Рафаиловне пришлось уволиться с работы.
– Теперь приходится жить на обезболивающих, – говорит Ольга Рафаиловна. – Таблетка утром, чтобы встать и начать двигаться, таблетка вечером, чтобы заснуть. Проблема сесть в общественный транспорт, проблема одеться, причесаться… и постоянная мучительная боль.
В мае 2018го через главного ревматолога области она (правдами или неправдами) попадает в областную больницу. Проходит все обследования, и ей, в конце концов, подбирают новый препарат. Однако, в отличие от циклоспорина, он вводится инъекциями и стоит 180 тысяч рублей за бутылочку. Ольге Рафаиловне обещают, что через три месяца ее включат в некий «регистр» – список больных, проходящих бесплатное лечение дорогостоящими препаратами. Она ждет все лето, но 20 сентября проходит заседание министерства здравоохранения, на котором ее в этот список не включают.
– Теперь попытаюсь пробиться на прием к заместителю министра здравоохранения области, чтобы спросить: почему мне отказано в лечении, – говорит Ольга Рафаиловна. – Я недостаточно больна? Или почему?
СЕЙЧАС, попав в эту ситуацию, она вспоминает свои разговоры с соседками по палате весной этого года. В областной клинике большая часть пациентов из села. Ольгу Рафаиловну поражало, насколько у многих женщин запущенная болезнь. Они находились в таком состоянии, когда человек уже не способен ни работать, ни самостоятельно передвигаться. Почему? Теперь Ольга Рафаиловна понимает: у нее пробивной характер, поэтому она могла попадать в различные «программы». А женщины из села порой и не знают об их существовании. Как и врачи, к которым они обращаются. А потом становится поздно.
Причем поздно не потому, что современная медицина бессильна, а потому, что у нее… просто нет денег. Нет средств на бесплатное лечение, а за свой счет большинство покупать препараты не может.
– Я просто хочу жить, – говорит Ольга Рафаиловна. – Но у нашей семьи нет денег, чтобы покупать тот препарат, который сейчас нужен.
Может быть, ей помогло бы что-то менее дорогое, но в Омске подобрать другое лечение не могут, а во всероссийские центры от нас сейчас не направляют. Получается замкнутый круг.
– Недавно смотрела передачу о девушке, болевшей диабетом, – делится Ольга Рафаиловна. – Она умерла просто потому, что ей отказали в бесплатных препаратах. И у меня возникает ощущение, что сейчас многие хронические больные оказываются перед перспективой просто умереть потому, что в Министерстве здравоохранения сократили какие-то списки… Похоже, это проблема не только Омска и Самары, это система.
ВОТ ТАКАЯ история об умной, сильной, успешной женщине, которой современная система здравоохранения отказывает в праве на здоровье. Выжить же тем, у кого возможностей меньше, в этой нынешней системе просто невозможно.
И еще несколько мыслей. Вполне возможно, Ольга Рафаиловна сейчас и добьется своего. Пока ее футболят из одного кабинета в другой, но она умеет быть настойчивой. Надеется: на уровне области изыщут какие-то дополнительные средства… Но почему больной обязан бороться за то, что ему положено?
И второе. Ольга Рафаиловна – из тех, кто в наибольшей степени пострадал от пенсионной реформы. До «старого» срока ей оставалось три года. Но сейчас уже и надежд не остается. 2я – рабочая – группа инвалидности, а на работу нигде не берут. Слишком «много» лет. Причем пенсионный возраст подняли, аргументируя тем, что, дескать, в России улучшается медицинское обслуживание. Однако если судить по этой истории, оно, наоборот, ухудшается. Становится все менее доступным даже не для самых бедных, а для тех, кто всегда считал, что может сам себя обеспечить.
Евгения ЛИФАНТЬЕВА.
