Красноярская «газель», следующая в Омск, остановилась чуть в стороне от автовокзала Большеречья. С газетой в салон вошел мужчина. Отдал водителю пятьсот рублей, сел рядом со мной, заговорил: «Вот «Красный Путь» всегда читаю… А вы в Красном Яре так и живете?»
– Да, – ответил я. – Знаю вас. В вашем совхозе практику проходил, когда на ветврача учился. Ваша жена Валентина Петровна веттехником тогда работала. Пять тысяч голов крупного рогатого скота было на первом отделении. А что сейчас?
– В Красном Яре теперь то же, что и у вас. Ни одного животного в бывшем совхозе не осталось. Молоко, кефир коммерсанты из Омска раз в неделю привозят. Пакет молока 900 г шестьдесят рублей стоит. Сто граммов хлеба пять рублей. Все дорого. Жена умерла десять лет назад. Земля ей пухом.
«Газель» тронулась. Василий снял с лысой головы старую кроличью шапку, положил ее на колени. После небольшой паузы я снова с ним заговорил:
– Я помню, дворы были полны разной скотины. Учились, лечились без проблем. Я работал ветврачом с окладом в 250 рублей, жена – дояркой, получала больше меня – 300–400 рублей. Дойная корова стоила 300 рублей. Поломала все перестройка. А ты где живешь? Что с семьей?
На мой вопрос Василий долго не отвечал. Я не мог понять, в чем дело. Наконец он достал носовой платок, вытирая непрошеную слезу, тихо сказал:
– Нет у меня семьи. Жена с сыном погибли, когда возвращались домой с вахты из Нижневартовска. Их по дороге ограбили и убили за небольшие деньги. Безработица заставила и меня покинуть деревню. Переехать в райцентр. Сначала устроился работать на мясокомбинат. Три года назад его закрыли, перешел на молзавод, и его постигла та же участь. Сейчас работаю на севере охранником. Последняя вахта. Ухожу на пенсию. В начале марта вернусь домой… И восемнадцатого пойду голосовать обязательно. За перемены к лучшему!
…На автовокзале Омска мы пожелали друг другу удачи.
Александр ШПИЛЕВСКИЙ.
Большереченский район.
