Вышел в свет очередной сборник «А вслед нам токовали глухари» о судьбах седельниковцев, прошедших фронтовыми дорогами Великой Отечественной. Третий том книги, которую сельчане пишут всем миром, скидываясь по копеечке, они не могли издать почти два года.
– Третий том дался тяжелее предыдущих: не хватало 40 тысяч рублей, – рассказывает Алексей Бастрон, редактор книги «А вслед нам токовали глухари». Помог наш земляк из Канады, увидев призыв в соцсетях. Но тираж все же пришлось уменьшить – обычно делаем 500, тут всего 400. Жить становится тяжелее, денег все меньше…
К тяготам жизни седельниковцам не привыкать. Район тупиковый, как говорят его жители. За ним Новосибирская и Томская области, до которых ближе, чем до Омска. Но если от города можно доехать за 6 часов на маленьком «пазике», вытряхивающем душу, то 18 километров до ближайшего новосибирского села через Васюганские болота не пробраться. Зимой в районе чуть ли не ежегодно объявляется режим чрезвычайной ситуации из-за отсутствия топлива: не хватает, чтобы обогревать благоустроенное жилье, больницы, школы, дома культуры. Своих денег у лесного района нет: леспромхозы, на которых он держался в советское время, развалились, налоги от небольших частных лесопилок идут в федеральный бюджет. Но доставлять уголь из Омска выходит дешевле, чем нанимать местных на заготовку дров: у коммунальщиков долгов на несколько миллионов.
Весеннее тепло приносит другие проблемы – район напрочь отрезает от мира, как только начинает таять снег. Разливаются обычно небольшие таежные речушки, которых тут множество. Многострадальную дорогу, единственную, связывающую Седельниково с «большой землей», размывает так, что только на вездеходе и можно проехать.
Тем не менее массового оттока нет, район и без того самый маленький в области: всего 13 тысяч населения. Кормят людей огороды и тайга – грибами, рыбой, дичью. На гербе района – глухарь, лесная птица, почти исчезнувшая в 70е из-за химикатов, которыми удобряли поля. Теперь сельского хозяйства почти нет, и глухари ожили, даже на дорогу выходят.
– А куда ехать? Это наша земля, – говорит Бастрон. – Мы же на себя надеемся, а не на власть или Бога.
Уже пять лет главным делом для многих седельниковцев стал поиск и восстановление судеб своих земляков – солдат Великой Отечественной войны. В 2012 году самостийно образовалось районное поисковое объединение. Один из его «отцов-основателей» – учитель истории из Голубовки Сергей Серобабов. Восстановил фронтовой путь омской 30й отдельной лыжной бригады, отыскав 80 «неучтенных» бойцов. В Кейзесе и Лебединке положил начало музеям, в Новоуйке организовал поисковый отряд «Звезда», который за два года работы увековечил на местном мемориале 504 земляка. В Голубовке создал поисковый отряд «Память», занявшись с детьми восстановлением памятников ветеранам на местном кладбище. Руководит объединением Алексей Бастрон, ответственный секретарь районной газеты «Сибирский труженик». Он и предложил написать всем миром книгу о фронтовиках района. Это не отчетная брошюра, а полноцветное издание на 400 страницах.
– Не самоцель, а результат совместной работы, который видят люди, – объясняет он. – Им теперь есть куда принести информацию о родных. Передаем книги родственникам солдат, в местные и областные библиотеки, школы.
Желающих поделиться информацией о предках-фронтовиках оказалось неожиданно много: теперь в объединении, начавшемся с 11 активистов, 10 отрядов –
4 школьных и 6 «взрослых». Собирают воспоминания, сверяют данные с архивами, отыскивают фотографии, работают с властями в местах гибели земляков, чтобы на воинских мемориалах появлялись забытые фамилии. Весь район включился в работу. Пенсионерки из Устенцов приехали, говорят: почему про вдов не пишете? Сами «нарыли» 17 историй, привезли в редакцию, ставшую штабом поисковиков. Пытались заработать гранты, но не обнаружили номинации «патриотизм» ни в региональных, ни в федеральных конкурсах.
– Они все рассчитаны на экономическую отдачу, а у нас одна экономия, – смеется Бастрон. – Власть не помогает, но и не мешает, и то слава богу. А то поначалу были такие просьбы: цифру «Бессмертного полка» сделать побольше, покруглее. Мы его начали в 2014 году с 46 человек и доросли уже почти до двух тысяч. Только по Седельниково четыре колонны на километры растягиваются. По мне – лучше пусть трое в деревне выйдут от души, чем тысяча по приказу.
Страницы областных справочников «Книга памяти» и «Солдаты Победы» в редакции районки испещрены красными чернилами. Буква «ф» на полях означает, что найдено фото, «ж» – оказался жив, «н» – найден.
– Мы теперь понимаем, что официальные цифры куда меньше реальных, – говорит Бастрон. – Считается, что 5254 седельниковца ушло на фронт, 2808 погибло. Но, как выяснилось, это только те, кого призывал Седельниковский военкомат, а этим занимались и Тарский, и Муромцевский. Предполагаем, что реальная цифра – около 7 тысяч. На местных кладбищенских стелах памяти кто дважды выбит, кто ни разу, ктото вообще не похоронен был, а выбит. Все только с инициалами, а как зовут, что за люди, уже никто не помнит. В Голубовке список обрывался на букве «Т». В Евлантьевском поселении половина фронтовиков не внесена! Валентина Якубенко по Тамбовке работала – 17 фронтовиков обнаружила, о которых в селе не знали. На мемориальные плиты у памятника победителям занесли в этом году 30 человек. Но пока только 2600 фамилий отработали.
В маленькой Богдановке на 90 дворов, где и школы-то нет, молодой учитель истории Иван Эртель, которому приходится ездить на работу за 8 километров в райцентр, восстановил избу Героя Советского Союза Михаила Кропотова. Говорит, чтобы было куда прийти с «Бессмертным полком». На помощь пришла деревня – мужчины подлатали дом, стоявший заколоченным с 70х годов, женщины разбили клумбы. Скинулись на шифер, весной перекроют крышу: Иван планирует сделать там музей довоенного быта. Пока занимается списками фронтовиков – к 58 известным добавил 33, которые нигде не значились.
– Надо успевать, пока есть те, кто рассказать может, – говорит. – У нас в деревне уже фронтовиков не осталось, на весь район-то – четверо живых. Да и дети их тоже… Договорился на каникулах встретиться с человеком в Омске, а он взял и умер.
На двоих земляках – Героях Советского Союза, про которых и так много написано, седельниковцы не сосредотачивались. Их интересовали судьбы тех, о ком не знали даже родные. Обнаружили, что к этому званию были представлены еще трое. Кавалеров ордена Александра Невского оказалось 12, хотя прежде таким считался только один. Орденоносцев Славы и вовсе накопали 160 – в дополнение к списку из 31, который был в администрации района.
– Иван Борисенко, например, служил поваром, в семье думали: сытый да в тепле, – открывает сборник член редколлегии, председатель районного отделения общественной организации ветеранов Сергей Казаев. – А он в 45м повез пищу на передовую и попал на засаду. Описание в архиве будничное: «из личного оружия уничтожил пулеметчика, затем четверых врагов, после чего стал раздавать пищу бойцам». Многие фронтовички про героизм свой старались молчать. Отыскали фамилии 84 женщин. Ведь и такие истории есть, когда дочери возвращались, а матери из дома гнали: «Ты там с мужиками, а я младших замуж не выдам». Обиды десятилетиями люди хранили. Но что-то стало меняться. На презентацию второго тома приехали сын и дочь Веремея Тихонова от разных жен с разных краев страны – Калининграда и Кемерова. Впервые за 65 лет увиделись!
Серобабову и Бастрону удалось в 2001м и 2007м выехать на места боев омичей, в Севск и Новгородскую область, прихватив с собой нескольких добровольцев. Но на поиск пропавших без вести регион средств не выделяет, а седельниковцам только за билеты до Омска нужно отдать десятую часть средней зарплаты – полторы тысячи рублей. Списываются с поисковиками. Из-под Белгорода прислали скан записки из найденного медальона, на которой четко было видно место рождения, но лишь три буквы из имени и фамилии. Помог поисковик из Харькова, перевез медальон через границу в собственном кармане, отдал друзьям из судмедэкспертизы. Ковчежец с останками (как выяснилось, Филиппа Соснина) похоронили с почестями на кладбище в Хмелевке.
– Драчка у политиков, а люди друг друга понимают, – уверен Бастрон. – Письма 18летнего мальчишки Пауля Пруля из деревни Эстонки и в областном краеведческом музее лежали, и в нашем – на эстонском написаны. Наша уроженка Мила Пик, жена военного атташе, перевела.
За три года в район «вернулись» трое солдат, считавшихся пропавшими без вести. Еще четверо найдены, но упокоились в местах своей гибели: доставка останков – дело недешевое. Сын Иосифа Большакова ждал отца всю жизнь, думал, журавлем прилетит… Когда нашли в 2014м, кредит взял 60 тысяч рублей, привез гробик. Но военных на торжественные похороны в Седельниково не пустил – военкомат в помощи отказал: министерство обороны не берет на себя затраты по перезахоронению.
– Надо, чтобы помнили не раз в году, а всегда, – говорит Алексей. – Мы учимся понимать и уважать друг друга, потому что прошлое у нас общее, каких бы «кровей» мы ни были. Прошлое объединять должно, а не делить. Чтобы не обиды хранили, а ошибок не повторяли. С одной стороны, наш район тупиковый, а с другой – может, с него все начинается?
Наталья ЯКОВЛЕВА.
НА СНИМКАХ: Алексей Бастрон, редактор книги «А вслед нам токовали глухари»; в работу вовлечены и взрослые, и дети; мемориал героям Великой Отечественной войны на Седельниковском кладбище; изба Героя Советского Союза Михаила Кропотова в Богдановке.
Фото автора.
