Родился он в 1935 году в омском пригороде, в ауле под названием Евтушенко (к поэту не имеющему отношения). Через год при родах второго ребенка, девочки, мать Аргана умерла вместе с ней. Растил его отец Балтабек: в те годы выявилось у мальчика врожденное заболевание, из числа «душевных», но его название до недавних пор оставалось тайной (в медицинских справках, дающих право на вторую группу инвалидности, оно не значилось: лишь три месяца назад зашел к Искаку в гости случайно однокашник-медик поздравить с Куйрам-байрам и сказал: «Аргана надо обследовать». Психиатры были удивлены: «Что ж так поздно пришли?» – оказалось, что с его болезнью ему полагается первая группа, а не вторая, то есть почти 80 лет государство пенсии, пособия ему недоплачивало).
В феврале1942 года отец Аргана был призван в армию. Уходя на фронт, сказал своему брату, отцу Искака: «Не сдавай его никуда – если вернусь живым, приму его от тебя».
Но Богу ли, Аллаху угодно было иначе: согласно справке Центрального архива Минобороны РФ, рядовой 1195 стрелкового полка Балтабек Нурмагамбетов скончался от ран 18 декабря 1943 года, похоронен в селе Порядки Витебской области республики Беларусь. Фамилия в справке, как и в книге памяти Омского райвоенкомата, написана неправильно (наверное, торопились, когда составляли списки призывников: их отсюда ушло на фронт тысячи): на самом деле перед буквой «б» должна стоять «н».
У Пазыла, отца Искака, было четверо детей, Арган стал пятым. Тридцать три года Пазыл был его опекуном, исполняя завещание брата до последнего дня. Собственные его дети росли, обзаводились семьями, кто-то покидал родительский дом, а Арган оставался вечным ребенком. Сирота войны, сирота мира, говорит он на своем языке: из окружающих его языков усвоил только два слова по-казахски – «мужчина» и «женщина» («адам» и «апай») и немного русского мата. Он живет в своем мире, и там кроме Бога или Аллаха, собеседников у него нет.
Уходя из жизни, Пазыл передал Аргана своему сыну Искаку. И несет он этот крест, уже сросшийся с его собственной кожей, больше 40 лет. Своих детей у Искака 9. Десятки лет он проработал в ауле скотником и пастухом. И зарплаты его, говорит, с трудом, но хватало, чтоб такую семью содержать: «тогда лучшие скотники и доярки больше директоров хозяйств зарабатывали», во что в наше время трудно поверить – за четверть века исчезло много хозяйств в Омской области, и памятниками разоренным акционерным обществам стали коттеджи их директоров.
И выросли дети Искака, и стали сами родителями, отделившись от дома отца и матери (у него 30 внуков и наверняка их количество еще увеличится), а двоюродный брат его, или, точнее, приемный сын (хотя Арган на два года старше Искака) оставался с ним. Но в позапрошлом году, похоронив супругу, Искак вместе с опекаемым переехал из аула в Омск, к одной из пятерых дочерей – Алии, потому что жить с ним вдвоем в ауле в неблагоустроенном доме, где дров за зиму уходит 30 кубов, а вода достается из колодца, который находится в километре от дома, стало невмоготу. У Аргана сильно ослабли ноги, и слух, и зрение, а Искак не может носить его на руках, потому что и сам он уже ходит с трудом.
У Алии квартира на окраине Омска со всеми удобствами, двухкомнатная, площадью 52 кв. м. В ней живут она с мужем, дочь Алина, ей 16 лет, и двухлетний Абзал – внуки Искака. После переезда дедушек жильцов стало шестеро – тесновато.
Похорошему им обоим – Аргану и Искаку нужны соцработники, но их услуги сейчас стоят дорого (о чем «Красный Путь» рассказывал в материале «Сами себе доктора»
13 марта 2015 г.) – бесплатно они приходят только на час 5 раз в неделю, и что от таких краткосрочных приходов толку?
Два года назад люди ему подсказали – услышали где-то сами, что полагаются якобы Аргану льготы как сироте войны. Поехал Искак в райвоенкомат, там ему дали выписку из книги памяти – о том, что отец его брата, призванный в 42 году, умер в медсанбате через год 10 месяцев от ран. С этой справкой и с прочими документами Искак отправился в «Центр социальных выплат» по Омскому району (где они прописаны с братом в доме, по их возрасту и состоянию здоровья практически нежилом). Написал заявление с просьбой выдать его подопечному Аргану Нурмаганбетову удостоверение о том, что он – сын погибшего участника Великой Отечественной войны.
Там сказали Искаку, что справка, предоставленная им, не доказывает, что погибший – отец его брата, потому что фамилии у них – разные: у Балтабека Нурмагамбетова перед «б» буква «м», а не «н», как в свидетельстве о рождении Аргана. И посоветовали обратиться в суд.
По счастью, нашлось в ауле двое жителей, помнящих, как Балтабека провожали на фронт. И суд признал его отцом Аргана Балтабековича, но Центру этого оказалось недостаточно: нужна была еще справка из архива Минобороны, которая подтверждала бы справку, выданную райвоенкоматом о его гибели при исполнении воинского долга в период 1941 – 1945 гг.
И такая справка весной нынешнего года пришла. И успел Арган получить к 9 мая соответствующее удостоверение. И поздравило его государство с праздником, выдав единовременную выплату аж в размере 500 рублей. И, как оказалось, ничего больше ему по этому статусу не причитается: к следующему Дню победы, дай бог (Аллах) дожить ему до него – получит столько же. Для них, конечно, эта пятисотка нелишняя при их уровне жизни. Доход семейный складывается у них так: У Алии – два пособия: на сына – 57 рублей (столько платят матери по уходу за ребенком от 1,5 до 3 лет) и на дочь – 290 руб. Заработки у мужа Алии непостоянные: он – строитель, уже года два в этой отрасли кризис. Когда повезет, говорит, может заработать 20 тысяч рублей, когда не очень – 10 – 15. Плюс пенсия Искака – 13 тыс. руб. Самый значительный вклад в бюджет семьи в последние месяцы вносит Арган, благодаря однокласснику Искака, посоветовавшему отвезти его на обследование, в сентябре его пенсия по инвалидности выросла резко – с 13 до 18 тыс. рублей. Это заметно сказалось на их качестве жизни, но и сейчас, если все сложить и разделить на шестерых, не выходит прожиточного минимума: в Омской области, по последним данным, он составляет 8700 рублей, а у них получается 7700. А если вычесть из их доходов квартплату – 6000 руб., то совсем непонятно, на что они живут.
Если б знал Искак, что выплаты брату за таким трудом доставшийся статус сироты войны будут такими маленькими, то сто лет не стал бы, говорит, его добиваться. Много сил он отдал на хождения по инстанциям, да и средств потратил немало – только на судебные слушания более 3 тысяч рублей. Он надеялся, что удостоверение даст Аргану прибавку к пенсии: так сказали ему знакомые – весть дошла до них от официальных источников, что в Госдуме обсуждается этот вопрос. В самом деле еще два года назад внес такой законопроект в ГД (фракции КПРФ) Олег Смолин, предложивший назначить сиротам Великой Отечественной войны пособие, равное тому, которое получают вдовы ее участников, по доходам «слуг народа» довольно скромное – 927 рублей, но для большинства сирот (чей возраст сейчас – от 71 до 88 лет) ощутимое. Многие из них, судя по сообщениям местных и центральных СМИ, обратились в суды: если даже и выиграли, то затраты оказались не окупаемы – не хватило духу у единороссовского большинства депутатов прошлого созыва поправки эти принять. Хватит ли у нынешнего, трудно сказать. Дай бог, или Аллах, чтоб Арган и Искак дожили до их принятия.
Страницу подготовил
Георгий БОРОДЯНСКИЙ.
