Напомню: сначала моему ребенку, ученику 9го класса омской гимназии №150, а потом и мне, учитель истории Ирина Передрей отказала в пробном ОГЭ, поскольку мы не сдали 200 рублей. Кроме того, не захотела вернуть 350 рублей за тест-класс, который ребенок не посещал. После публикации, в которой, кроме прочего, упоминалось обращение в прокуратуру, дите мое и на экзамен позвали, и деньги вернули. А директор гимназии внезапно захотела «все объяснить».
Поскольку Светлана Авинеровна Хамкова впервые за три года поинтересовалась, когда мне удобно, я совсем распоясалась и не взяла бахилы. Без них родителей, по закону – равноправных участников образовательного процесса, в омские школы не пускают. Но вахтер, повертев в руках мое удостоверение, только нежно спросил: «Мы вас не задерживаем?».
– Зачем же вы записываете? – ласково укорила директор. – Вы очень обижены.
– Нет, – объясняю, – дело не в обидах. Наша ситуация вышла за пределы школы, всем интересно. Ведь такая проблема во многих школах, к сожалению.
В ноябре областная прокуратура провела горячую линию по поборам в образовательных учреждениях. Проверка по 20 обращениям подтвердила, что в школах и детсадах требуют «добровольные пожертвования». Большинство родителей молча отдают свои кровные, даже не задумываясь на что. Это ведь не рынок, куда мы идем, готовясь к тому, что нас могут обмануть. Это – храм знаний, которому мы доверяем больше, чем деньги, – детей. Впрочем, часто родители не спорят из опасений, что обиженные учителя испортят жизнь ребенку. И они, увы, не напрасны – школа, несмотря на все декларации, остается закрытой системой. Родители не враги детям, мы заплатим, чтобы им было лучше. Но объясните нам, за что, а не требуйте дать, не глядя. Выпишите квитанции, чтобы мы могли вернуть себе налоговый вычет за образовательную услугу, а не трясите деньги с детей, которые еще не имеют права совершать финансовые сделки без согласия родителей.
Директор вызвала учителя истории, которая по привычке завела было, что не сориентировалась, ибо мое явление школе было неожиданным. Действительно – обычно в гимназию пропускают только, если педагог сам захочет спуститься за родителем на вахту. Просто повезло.
– Ирина Анатольевна уже получила за невежливость. И получит еще! – сурово объявила Хамкова, после чего учитель прослезилась и попросила у меня извинения.
Выяснилось, что платный экзамен проводит ИСОТИ институт чего-то там. Проект называется «Контрольная в формате ЕГЭ». Как значится на сайте института, в результате все получают возможность. Обучающиеся – почувствовать настоящий экзамен, родители – получить независимую оценку, руководители – сделать анализ своей работы.
То, что самую большую возможность получает институт – по 200 рублей с детского носа, на сайте не сказано. Хотя как ребенок «почувствует себя на настоящем экзамене», если его проводит тот же учитель? Почему анализ своей работы руководитель не может сделать по результатам бесплатной контрольной? Для чего родителю «независимая объективная оценка», если экзамен – тест? На вопрос, к примеру, сколько лет длилась Столетняя война, правильный ответ может быть только объективным.
– Почему же вы не объясните детям, что этот ИСОТИ им не нужен? Почему сами не проверите знания? – не понимаю вслух.
Как раз накануне Елена Куприянова, начальник департамента дошкольного, общего, дополнительного образования общего образования и кадрового развития минобраза Омской области, уверяла меня, что минобраз и Региональный информационно-аналитический центр никаких платных экзаменов не проводят, потому что экзамен и подготовка к нему – часть образовательного процесса. А в Дневнике.ru я нашла такую информацию: «Министерство образования и КУ РИАЦ не осуществляют продажу контрольно-измерительных материалов, не оказывают платные услуги по подготовке к ГИА, не состоят по указанным вопросам в договорных отношениях и не взаимодействуют с негосударственным образовательным частным учреждением «Институт современных образовательных технологий и измерений».
– ИСОТИ – подразделение РИАЦ! – вскричала директор. – Мы готовим детей к экзамену в рамках урока. Остальные услуги – дополнительные, только по желанию.
Про желание – не верю: у меня его не было, а детям учитель просто сказала, что будет пробный экзамен, не спрашивая, хочется не хочется. Видимо, учитель тоже «получает возможность», как и директор. Но, возможно, Хамкова искренне полагала, что ИСОТИ, располагающийся в кабинетике офисного центра – подразделение РИАЦ. Ведь лицензию на деятельность этого, прости господи, института выдало именно министерство образования области.
Примерно та же история с тест-классами по подготовке к ОГЭ и ЕГЭ – их ведет учитель гимназии, но от имени Многопрофильной академии непрерывного образования под управлением Владимира Гама, имя которого на днях занесено в Почетную книгу работников городского образования. Академия представляет собой комнату в торговом центре, где несколько дам выдают сертификаты за дистанционное обучение и собирают деньги. Лицензию они тоже получили от министерства образования Омской области.
Как объяснили мне директор с учителем, функция МАНО в проведении тест-классов – предоставление контрольно-измерительных материалов. То есть академия, руководимая бывшим директором департамента образования, берет деньги за КИМы, которые находятся в свободном бесплатном доступе на официальных сайтах ОГЭ и ЕГЭ?
Вместо ответа на вопрос, почему учителя собирают деньги с детей, которые подписывают ведомости без согласия родителей, Хамкова сердечно поблагодарила за то, что я вскрыла недоработки, посоветовав впредь сразу звонить ей. Прямо по сотовому, который наконец перестал быть великой тайной. Бросилась меня обнимать, приговаривая, что я очень тревожная мама, видимо, по причине возраста. Мы некоторое время поборолись, но она оказалась сильнее – возраст сказался.
Чувствую, директор скоро задушит меня в объятиях. Вместе с прокуратурой. Понимаю: учитель и директор в этой ситуации только ниточки. Хочется задать вопросы всему «клубку». Прошлогоднее объявление, спрятанное в глубине Дневника.ru, про то, что минобраз и РИАЦ «не осуществляют и не состоят», конечно, вещь полезная. Но почему министерство образования, выдав лицензии ИСОТИ и МАНО, не интересуется, за какие именно услуги эти бизнесмены сдирают деньги с детей? Почему департамент образования, в ведомстве которого находятся городские школы, не волнуется от того, что коммерсанты чувствуют себя в них как дома? Гимназию №150, кстати, не так давно департамент сделал опорной, то есть там учат работать учителей всего города. Делятся с ними передовым опытом.
Почему оба этих немаленьких государственных органа, неплохо кормящиеся с наших налогов, не желают организовать образовательный процесс так, как полагается по закону, – бесплатно? Или детей много – на всех хватит?
Наталья Яковлева.
