…К площадке напротив двухэтажного здания «Муниципального предприятия производственного объединения коммунального хозяйства» (МП ПОКХ), где ожидалась раздача, народ стал подтягиваться минут за 45 до назначенного часа. Приходили селяне со своими коробками – большими и маленькими – в зависимости от того, на кого собирались взять «дар партии» – лично на себя, то есть на семью, или на указанных в списках юридических лиц.
– Утят будут давать в основном, какие цыплята сейчас, в конце августа – они и до выборов не доживут, – заметила миловидная круглолицая женщина, улыбнувшись углами губ.
– Да и утят уже поздновато, – возразила ей соседка по лавочке в белой панаме.
– Да ну, утку за два месяца вырастить можно.
– Так не сезон уже – холода обещают скоро.
– Вода побольше будет – быстро растет, вода не будет – плохо, – вмешался в обсуждение мужчина лет сорока с волнистыми черными волосами, похоже, выходец из Средней Азии.
– Котлованы рыть будем, – ответила ироничная женщина.
– А кто должен привезти утят? – спрашиваю у ожидающих.
– Партийная организация, – поясняет среднеазиат. – Хороший. Побольше птичек дают. Из города везут.
– «Единая Россия», – вздохнув, говорит со значением политически грамотная женщина, уже без улыбки: даже некая гордость послышалась мне в ее голосе. – Хорошая организация, вступайте.
Что удивило меня в Азовском немецком национальном районе – не все его жители знают название этой партии, хотя он считается одним из передовых по социально-экономическим показателям (образован в 1992 году, как сказано в Википедии. «Активное финансовое содействие его развитию» оказывало на первых порах правительство Германии). Некоторые говорят: «Та, которая за Путина», другие – совсем загадочно: «Та, которая сейчас»…
Народа тем временем собралось с коробками уже поболее сотни.
– А кто последний? Последний кто, девочки?
– Какая разница – по спискам будут давать.
В стороне от людей с коробками беседуют двое солидных мужчин: лицо одного из них показалось знакомым. Вспомнил: Ильфир Еникеев – директор ЗАО «Звонаревокутское». Правит им Еникеев 25 лет, и какимто непостижимом образом в эти годы, когда все в округе на сотни верст приходило в упадок, разваливалось, «Звонаревокутское» наоборот – поднималось и укреплялось, хоть и поджигали его два раза, достигнув невероятных для здешних широт показателей (средний надой на корову – 5,6 тыс. литров в год, урожайность – не менее 20 центнеров с га, притом посевные площади и численность поголовья /стада/ коровьего потихоньку растет, а для души держит Еникеев чистопородных лошадей: дает конеферма до миллиона убытков в год, но зато «дети могут покататься», в том числе и на пони).
У Еникеева – прищуренный, все понимающий взгляд.
– Вот, – говорю ему, – подслушал я тут: будут давать утят только сторонникам «Единой России» (он по статусу – тоже вроде из их числа, был даже лет 15 назад депутатом Законодательного собрания, мог бы избираться туда регулярно, но решил, вероятно, с политикой «завязать»).
– Кто сказал?
– Люди говорят.
– Ну это надо еще доказать. Ты иди, иди в толпу, разведай, усатый, – тычет мне пальцами в живот Ильфир Фазыльянович.
Но мне хочется пообщаться с его собеседником – человеком интеллигентным. Он пришел сюда тоже понаблюдать за происходящим, но от Компартии.
– Уток уже поздно выращивать, и люди это понимают, но дают же бесплатно. Ладно, с утятами – еще можно попробовать повозиться. А с цыплятами августовскими – это же анекдот. Я почему говорю: 10 лет отработал на птицефабрике, еще в советские времена. Есть категории яйца по весу: если больше 56 граммов – нормальное, продуктивное, из него можно вырастить бройлера. На подобные цели никто такое яйцо не даст: оно идет на воспроизводство стада. А пускают в раздачу 45–48граммовые, из которого все равно ничего путного не получится. В советское время такие яйца вывозили с птицефабрик – или на свалку выбрасывали, или распродавали по символическим ценам – 5 копеек голова. Люди их брали сотнями, потому что дешево.
– Да и на помойках собирают, – подхватывает стоящий рядом с коробкой и наколками на руках загорелый молодой человек, – ходят, вылавливают – их же живыми выбрасывают: если из десятка пяток вырастет кое-как, то и ладно. А сюда уже не раз привозили на раздачу. В этом году – в апреле: вроде самое время, чтоб брать цыплят, но они у меня до сих пор ни черта не выросли. Те, которых на птичьем рынке брал, – вот такие, огромные, падают, не держатся на ногах, а эти, – парень сводит ладони, раздвинутые с полуметра до 10 см, – вот такие примерно, может, вырастут на будущий год, но корма-то сколько на них уйдет, а он дорогой, зараза, сейчас. Те, которых раздавали тут прошлый год – подросли, но это такая порода гончая: ноги длинные, как у страуса, а тушка маленькая, два часа их надо варить. Даже траву не щиплют – носятся как угорелые по двору, а едят здорово – корма много на них идет: то на то и выходит.
…А народу все прибывает. Наконец, подъехал фургон – белый, запыленный, слегка, кажется, накренился от тяжести. Командует «парадом» невысокая женщина в темных очках – в походке видна властность и целеустремленность. Как веером, обмахивается списками. Кричит водителю: «Открывай!»
«Кто это? – спрашиваю у столпившихся граждан. – Галина Николаевна Иванова – она тут главная». Наблюдатель от Компартии поясняет: «С недавних пор руководит районным отделением «Единой России». До нее был председателем Сергей Берников – он тогда возглавлял муниципальное коммунальное предприятие, которое в этом здании, а сейчас – первый зам главы районной администрации».
Водитель достает с верхнего яруса пластмассовые ящики и выставляет вниз, выглядывают из-под краев желтые клювы и головы.
Галина Николаевна зычным голосом обращается к собравшимся:
– Коммунисты говорят, что мы даем только перед выборами. Это так или нет?
Откликнулся лишь один человек, и то как-то сдавленно выкрикнул «нет». (Упреждая вопросы представителей «Единой России», замечу, что этот репортаж написан не по воспоминаниям, а исключительно по диктофонной записи)
– Так вот – обещала я вам, что мы привезем еще уток и цыплят? Так, дорогие мои, вы понимаете, что от вас требуется? Я проверю.
Сфотографировать Галину Николаевну не удалось – она стояла к народу спиной, глядя в списки (и тем не менее ей удавалось перекрикивать его гул), но попала в кадр ее дочь Давыдова Нина Анатольевна, которая стояла рядом и тоже руководила раздачей (она – председатель районного исполкома «ЕдРа»).
«А как она может проверить?» – спрашиваю у женщин, упаковывающих коробки с дарами. «Так мы уже проголосовали». «То есть как? – ведь выборов еще не было». «Ну, были предварительные встречи, собрания».
Подходят все новые и новые люди с большими коробками, приехавшие, вероятно, из дальних сел – говорят, не только из Азовского, но и из соседнего – Шербакульского района. «А нам останется?». «Всем, кто есть в списках, хватит, – успокаивает их Галина Николаевна. – Мы пять тысяч штук привезли». На семью полагается по 10 штук.
– Что мы молча стоим – давайте поговорим о выборах, – раззадоривает публику лидер «Единой России». – Выиграем мы у коммунистов?
В ответ прозвучало что-то коллективно-невнятное: не до выборов сейчас людям – надо сначала получить писклявые цыплячьи голоса, которые им причитаются.
Увлеклась Галина Николаевна, не заметив, как появился на месте действа, запрещенного российским законодательствам и международными нормами, седой господин из Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Обратили на него внимание только мы с наблюдателем от Компартии. Как мне показалось, представитель ОБСЕ был несколько растерян. Я, представившись, попросил его прокомментировать происходящее. Гн Вольфганг Граф фон Шметтау, улыбнувшись, вручил мне визитку, но отказался от комментариев. «Он давать их сейчас не имеет права», – пояснила девушка-переводчица.
Подошел к нам Сергей Берников, тот самый, что в недавнем прошлом – председатель районного отделения «ЕР» и директор МП ПОКХ, а сейчас – первый зам главы районной администрации (приходящийся новому главе Павлу Багинскому сватом, как пишет еженедельник «Бизнес-курс»). «То, что здесь происходит, – сказал он с ходу, – многолетнее мероприятие. Я вам сейчас это докажу – покажу буклетики», – и повел высокого гостя в свой бывший кабинет на втором этаже. Я последовал за ними, сел рядом за длинный стол, но Сергей Павлович попросил меня выйти, поскольку то, о чем он собирался рассказывать, по его мнению, носит конфиденциальный характер.
Я отправился в райком Компартии: мне было интересно, как получилось, что наблюдатель ОБСЕ так удачно выбрал время и место для наблюдения (впрочем, не факт, что оказавшись в другом селе или в городе в другой день и час, не застал бы он что-нибудь в том же роде). «Мы его не приглашали, – развел руками секретарь районного отделения КПРФ Виктор Шоль. – Пригласил его Сергей Владимирович Малышев, председатель районного избиркома. Я же, встретив его, предложил зайти в наш райком. Рассказал ему в ходе беседы, что тут у нас творится».
Будем надеяться, г-н Вольфганг Граф фон Шметтау, долгосрочный наблюдатель (так написано в его визитке), сделает из увиденного соответствующие выводы. Как, впрочем, и прокуратура.
Георгий БОРОДЯНСКИЙ.
