Целый месяц гарнизон крепости, насчитывавший к началу штурма около девяти тысяч бойцов (включая нестроевые и вспомогательные службы), противостоял гитлеровской 45-й пехотной дивизии количеством 15 тысяч человек, подвергаясь ежедневным бомбежкам и артобстрелам.
Альпийские егеря расшиблись о советских пограничников
ОСНОВУ гарнизона составлял 17-й погранотряд. Вместе с ним крепость защищали курсанты школы шоферов, несколько десятков пограничников с близлежащих застав, командирами которых были вчерашние выпускники Алма-Атинского кавалерийского погранучилища, собранные майором Петром Гавриловым, капитаном Иваном Зубачевым, полковым комиссаром Ефимом Фоминым, лейтенантом Андреем Кижеватовым отдельные группы солдат и сержантов 62-го Брестского укрепрайона 4-й армии. Отдавая должное героям, надо сказать, что были и другие командиры бойцов, державших оборону. Но многие пали в первые часы и дни сражения.
Именно пограничники в первые страшные часы неразберихи стали своеобразным цементом зарождавшейся обороны крепостных сооружений.
Впоследствии стало известно, что разрозненные группы бойцов продолжали сражаться до 10–15 августа, уничтожая зазевавшихся и расслабившихся немцев.
45-я дивизия вермахта пыталась с ходу овладеть крепостными сооружениями. По плану немецкого командования задачу предстояло выполнить к 12 часам этого же дня.
«Альпийских егерей встретили шквальным огнем и жестокими рукопашными схватками»
Дивизия эта была особая, она состояла из земляков фюрера, австрийских горцев, отличавшихся в боях особой жестокостью. Вместе с солдатами в первом эшелоне находились фото- и кинокорреспонденты, чтобы заснять первый триумф немецкого оружия на советской земле. Но альпийские егеря, встреченные шквальным огнем и жестокими рукопашными схватками, вынуждены были отступить.
В феврале 1942-го на одном из участков фронта в районе Орла наши войска наголову разбили 45-ю пехотную дивизию. При этом был захвачен штабной архив. Разбирая его, офицеры фронтовой разведки обратили внимание на журнал боевых действий (ЖБД) «О занятии Брест-Литовска», в нем гитлеровцы фиксировали ход боев за крепость.
Обратимся к этим боевым документам и письмам военнослужащих 45-й дивизии о том, что они видели, с чем столкнулись в первые часы и дни вторжения на русскую землю. Это объективные свидетельства боев за крепость.
26 июня: «…превосходный ружейный и пулеметный огонь русских из глубоких окопов скашивал каждого приближавшегося».
29 июня: «Обстрел из танков и штурмовых орудий успеха не имел…»
Отвлечемся от ЖБД и напомним, что отчаянное упорство русских раздражало, а потом уже бесило генералов и офицеров, командовавших штурмом крепости. Их части застряли здесь, на первых метрах советской земли, тогда как авангарды наступающей армии уже овладели Минском и двигались дальше, в направлении Смоленска и Москвы.
Из ставки Гитлера то и дело запрашивали, почему крепость еще не взята, и тон этих запросов с каждым днем становился все более раздраженным, пока вконец взбешенное руководство в Генштабе не прислало в крепость мортиру «Карл», стрелявшую бетонобойными снарядами весом более двух тонн, но сопротивление только усилилось. Запись в ЖБД: «Наступление на крепость, в которой сидит отважный противник, стоит много крови. Русские в Брест-Литовске дрались исключительно настойчиво и упорно, они показали превосходную выучку пехоты и замечательную волю к сопротивлению».
27 июня: «…от пленного узнали, что русским не хватает воды, но ее достают из вырытых ям. Там находятся женщины и дети».
Напомним: когда защитники крепости решили отпустить в плен врагу семьи, немцы, разъяренные сопротивлением, расстреляли женщин и детей на глазах оборонявшихся.
29 июня: «С 8.00 авиация сбрасывала 500-килограммовые бомбы. Результатов нет».
«Группы бойцов сражались в крепости до 15 августа, уничтожая зазевавшихся немцев».
30 июня: «Подготавливалось наступление с бензином, маслом и жиром. Все это скатывали в бочках и бутылках в фортовые окопы, и там это нужно было поджигать ручными гранатами и зажигательными пулями».
В ЖБД было донесение армейскому капеллану дивизионного пастора 45-й пд о результатах первых часов боев за крепость. Нацист в сутане пишет: «Русские были подняты нашим огнем прямо с постелей. Однако они удивительно быстро оправились, сформировались в боевые группы позади наших прорвавшихся рот и начали организовывать упорную оборону… Наши потери в людях, особенно в офицерском составе, вскоре приняли прискорбные размеры».
И еще одно авторитетное свидетельство немецкого военного писателя Пауля Карелла в его труде «Война Гитлера против Советского Союза». В первом томе, озаглавленном «Гитлер двигается на восток», в главе «Захваченные врасплох» несколько страниц посвящены обороне Брестской крепости. Карелл, рассказывая о ходе боев, использует немецкие штабные документы. Среди данных о потерях вермахта в Брестской крепости особенно красноречив такой вывод: они составили пять процентов от общего урона гитлеровцев на всем советско-германском фронте за ту же неделю. Дорого обошелся захватчикам этот пограничный островок советской земли.
Задача по освобождению Бреста была возложена на отдельные подразделения сразу трех армий – 28, 61 и 70-й. Для генерал-полковника Василия Попова, назначенного на пост командующего 70-й армией, эта операция была особенной. В июне 1941-го он командовал 28-м стрелковым корпусом, куда входили 6-я и 42-я дивизии, части которых обороняли Брестскую крепость. Пришло время поквитаться с захватчиками за трагедию первых месяцев войны и потерю боевых товарищей.
Защищавшие Брест немецкие части в боях с РККА потеряли семь тысяч убитыми, 110 тысяч сдались в плен. Наши войска полностью овладели городом и крепостью через шесть дней после начала штурма. Ускорить падение твердыни удалось силами разведпод-разделения. В штурме цитадели участвовал будущий покоритель рейхстага, а на тот момент командир разведроты 48-й гвардейской стрелковой дивизии 28-й армии лейтенант Степан Неустроев.
Анатолий ИВАНЬКО,
директор Центра анализа
геополитики, войн
и военной истории.
